Ева Север - Трасса Ноль

– Так, слушай сюда, – Сид рывком сел. – Я тебя спрашивал, чем ты все ночи напролет занималась? Сказал тебе хоть что-то по поводу твоего босса ублюдочного?!

Яна захлопнула книгу с оглушительным, как ей показалось, треском.

– При чем тут это?! Это же работа!

– А у меня не работа?! – Сид сузил глаза.

Она поежилась под его взглядом, горящим желтым огнем. Как у дикого, готового броситься пса…

– И не смей так про Владиза! – голос у Яны предательски задрожал.

– А-а-а, вот оно что! – откинув голову, Сид расхохотался коротким злым смехом. – Еще защищать своего мертвяка будешь?

– Почему ты так сказал? – Яна почувствовала холодок в груди.

– А я тебе объясню! Знаешь, – Сид подался вперед и схватил ее за запястье, – знаешь, чем моя Ника лучше твоего пидора?

Яна молчала. От бешенства у нее мелко дрожали губы, но легкое чувство жути не хотело отступать. Сердцем она чуяла: ей и так понятно, что имел в виду Сид.

«Не надо! Прекрати, просто обними меня!» – мысленно взмолилась она.

– Ника хотя бы живая, – холодно отчеканил Сид. – Не то, что твой симулякр сраный.

Слова прозвенели с неумолимостью холодного железа, и в комнате повисла напряженная тишина.

Сид равнодушно отшвырнул ее руку, поднялся с постели и прошел к окну. Теперь он стоял у Яны за спиной, и ей стало легче. Ее больше не прожигал этот бешеный взгляд.

Через пару минут Сид заговорил. Теперь его голос звучал небрежно-примирительно:

– Да пофиг. Это ведь все в прошлом.

– Что ты имеешь в виду? – глухо переспросила Яна.

– Ну, – он снова щелкнул зажигалкой, – ты все равно там больше не работаешь.

Яна так и вскинулась:

– С чего это ты взял? Потому что ты так сказал?

Ее взгляд уперся в спокойную, с наглецой улыбку Сида.

– Да, потому что я так сказал. А этого мало?

На секунду Яна ощутила поднимающуюся к груди горячую волну. Что-то заводящее, будоражащее было в словах Сида. Эта спокойная уверенность: «ты моя женщина, сделаешь, как я скажу». Яна всегда теряла от нее голову.

«Соберись, не будь дурой! – зашипел внутренний голос. – Пойдешь на попятный сейчас – считай, проиграла раз и навсегда!»

Яна выпрямила спину и напустила на лицо вызывающе-наглую ухмылку.

– А я сказала: этому не бывать, пока ты не найдешь нормальную работу.

Сид издал смешок, за которым читалось еле сдерживаемое бешенство.

– Сколько у тебя там зарплата будет? – Яна изогнула бровь.

– Нам хватит, – Сид холодно нахмурился. – Полторы за представление… За палку.

От Яны не укрылось, как он торопливо поправился на цирковой жаргон.

«Хочешь сойти за тертый калач? Ну-ну…»

– Палок пятнадцать в месяц обещают. С голода не умрем, – небрежно закончил Сид.

Яна на секунду прикрыла глаза. Она понимала, что собирается буквально добить его. Но промолчать было нельзя.

«Сдашься сейчас – проиграешь!»

Она разразилась убийственно-пренебрежительным, оскорбительным смехом:

– Да что ты говоришь? И это все, на что ты способен?

Сид умолк. А Яна все веселилась:

– Да я же в три раза больше тебя получаю! Ты считать умеешь?!

Отсмеявшись, она встала на ноги и холодно покачала головой:

– Забудь, Сид. Это несерьезно. Я не уволюсь.

В гробовом молчании она пересекла комнату, выключила свет и бросила:

– Уже поздно. Доброй ночи.

Она невозмутимо забиралась под одеяло, когда Сид резко крутнулся на пятках и вышел из комнаты, напоследок грохнув дверью.

– Так что он сказал? – воспоминания прервал настойчивый голос Владиза.

Яна бледно улыбнулась.

– Он не работой со мной мерился. А партнерами.

– Кем? – Владиз насмешливо поднял уголки губ.

– Ее вот живой назвал… – тихонько протянула Яна, завороженно глядя в окно. – А тебя – симулякром.

– Кем?

Владиз нервно усмехнулся. Яна неохотно перевела на него взгляд и пояснила:

– Симулякром. Это такое философское понятие, введено в двадцатом веке…

– Жоржем Батаем. Я знаю, – нетерпеливо перебил Владиз. – К чему это?

– Так Сид называет людей… Нет, они не люди. Погоди.

Яна смущенно потерла бровь. Владиз ждал, попыхивая вейпом.

– Вот смотри. В детстве у нас был сосед. Я часто видела его, возвращаясь из школы. Он выходил покурить на лестничную площадку. Всегда пьяный вдрабадан, провонявшая потом тельняшка… Шлепал в разношенных тапочках туда-сюда вдоль чужих дверей.

Владиз скептически хмыкнул.

– Ну таких у нас немало. В той дыре, где ты выросла…

Яна упрямо мотнула головой.

– Нет, я не договорила! Самой большой ошибкой было… – она сглотнула и помедлила, борясь с давним детским страхом. – Было здороваться с ним.