Сара Эверетт - Если бы всё было иначе

– Здравствуйте, миссис Рамфилд!

– Люк, ну сколько можно! Я же просила тебя называть меня Кэтрин.

Он протягивает ей радужные розы, и она подносит букет к носу.

– Чувствую себя немножко непривычно, – признается Люк, потирая рукой затылок. Кажется, отдав цветы маме, он не знает, куда деть руки.

– Ты так уважительно относишься к старшим. А эта постоянно повторяет: Мэл одно, Мэл другое, – говорит мама, указывая на меня.

У меня падает челюсть. Люк мне подмигивает.

– Она сама просила так себя называть, еще когда мы были детьми! – протестую я.

Я понимаю, что мама шутит, но я пока к такому не готова.

Если бы в детстве Люк чаще видел маму, он, возможно, привык бы называть ее Кэтрин. На самом деле после странной реакции мамы на мой уход к Мэл все, что с ней связано, ставит меня в тупик.

Неужели она злится, что я все эти годы столько времени проводила у Коэнов? И какое право она имеет в этом меня обвинять, когда они с папой почти не уделяли мне внимания?

– Люк! Как твои дела, сынок? – спрашивает папа, встречая нас в столовой.

Они с Люком пожимают руки, и папа тут же засыпает его вопросами про учебу. Люк по-прежнему изучает биохимию? Хочет ли он заниматься медициной? Пойдет ли в магистратуру, как и его отец? И так далее, и тому подобное.

– Пап, ему необязательно решать прямо сейчас. Он же только на втором курсе, – замечаю я и знаком прошу Люка сесть на стул рядом со мной.

– Да, но такие вещи нужно обдумывать заранее, – говорит папа. – Иначе, оказавшись в конце долгого пути, ты поймешь, что понятия не имеешь, куда двигаться дальше.

Он недвусмысленно ссылается на тот факт, что я не иду в университет в этом году.

– Люди не обязаны составлять себе план на целую жизнь, а Люки подавно, – произношу я, внезапно разозлившись.

Наверное, меня раздражает то, что сегодня мы играем в идеальную семью. Как будто до появления Мамы 2.0 моих родителей хоть как-то волновала моя будущая профессия или карьера Люка.

– Все в порядке, Джесси, – говорит Люк и ободряюще мне улыбается.

Я пытаюсь по его лицу понять, правда ли он так думает, но оно остается непроницаемым. Каждое слово, слетающее с языка Люка, кажется искренним, а так как это совершенно невозможно, у меня не остается выбора, кроме как сомневаться во всем, что он говорит.

– Я собираюсь в магистратуру, но подумываю сменить специальность на инженерное дело.

– Как интересно, – говорит папа. – Это тоже очень хороший вариант. Тебе откроется множество перспектив.

Не то чтобы Люк что-то мне должен, но я задаюсь вопросом: как так получилось, что этим летом мы провели вместе столько часов, но я только сейчас узнаю о его новой цели? Мы много лет обсуждали его планы на будущее – задолго до того, как начали встречаться. Люк всегда знал, что хочет быть ученым. В начале прошлого лета, когда он помогал мне с матанализом, он сказал, что выбрал биохимию. Теперь мне кажется, что я что-то упускаю. У меня больше нет возможности следить за тем, как эволюционируют его мечты.

– Да, я об этом слышал, – говорит Люк, когда мы все рассаживаемся за столом. – Но, если честно, мне кажется, в наши дни становится все важнее идти своим путем. И это гораздо сложнее, чем выбрать профессию с хорошими перспективами. Нужно быть сообразительным, трудолюбивым, гореть энтузиазмом и не бояться рисковать, делать что-то неожиданное.

– Аминь, – произносит папа, энергично кивая.

– Поэтому я уверен, что у Джесси все будет хорошо. Она именно такая.

Я резко поворачиваю голову к Люку и обнаруживаю, что он тоже смотрит на меня.

Может показаться, что он встал на мою защиту почти… искренне. Сегодня он превосходит самого себя. Хотя, если честно, ему все это время удается быть крайне убедительным – гораздо убедительнее меня.

«Спасибо », – глазами говорю ему я.

Он еле заметно кивает в ответ.

– Хмм, – протягивает папа. Вторая реплика Люка вызывает в нем гораздо меньше энтузиазма, чем первая.

Следующий час проходит за разговорами об учебе и жизни в целом. Люка забрасывают вопросами, на которые тот отвечает, ни разу не поморщившись. Мне стыдно за родителей, и я вдруг понимаю, что пытаюсь придумать, как потом буду извиняться за них перед Люком. Они так… не похожи на Мэл. Они не излучают тепло и не разбавляют беседу шутками; наоборот, они в высшей степени серьезны, как будто пытаются доказать, что они Хорошие Родители, и опровергнуть все, что я могла наговорить про них Люку. И, боже, сколько же они задают вопросов. Может показаться, что Люк пришел на интервью. Но он так хорошо справляется, что я начинаю задумываться, сколько девушек уже успели познакомить его со своими родителями. Меридит – наверняка, он ведь так часто бывал в ее доме. Но был ли кто-нибудь еще? Может быть, Кортни? А еще он говорил, что встречался с кем-то в универе. Конечно, вряд ли у них дошло до знакомства с родителями, но откуда мне знать?