Ульяна Гринь - Любовь подскажет (СИ)

— Ну не знаю… Где ты умудряешься их найти?

— Сам в шоке! — усмехнулся Вова. — Слушайте, я всё понимаю, но Настя — самое лучшее, что могло со мной случиться, и я намерен провести с ней остаток жизни. Со Светкой мне такие мысли даже в голову не приходили!

Настя неслышно сделала три шага назад и брякнула ручкой от двери в комнату. Потом, уже не таясь, вошла в зал:

— Уснули как убитые!

Вова, видимо, ещё под впечатлением от разговора с матерью, притянул Настю к себе и обнял:

— Всё, отдыхай, солнышко!

— Ладно, дети мои! — Катерина хлопнула ладонями по ляжкам и встала. — Нам пора, путь ещё, а завтра всем вставать рано!

Она толкнула в плечо задремавшего деда и ласково обняла Настю:

— Всё, благославляю вас на совместную жизнь, даже если вы в этом и не нуждаетесь!

— Нуждаемся, — возразила Настя тихим голосом, и свекровь похлопала её по плечу:

— Ну да, ну да, конечно! Живите с богом, дети, и чтоб всё у вас было хорошо!

И обратилась к Вове:

— Как только в декрет выйдете, сразу в деревню! Не дело это — беременной в душном городе сидеть! И детей на каникулы тоже, а то ведь настоящего воздуха и не нюхали!

Настя поблагодарила её взглядом, и Катерина тепло улыбнулась.

Этой ночью, наигравшись вдоволь с Настиной грудью, которая и вправду увеличилась в размере, Вова снова полез пожелать спокойной ночи малышу, а потом, обняв будущую маму, спросил задумчиво:

— Как мы его назовём?

— Елизавета, — тихо ответила Настя, щекоча его шею пальцами.

— Какая, блин, Елизавета?! — возмутился Вова. — Это мальчик!

— Девочка, — с улыбкой покачала головой Настя.

— А я говорю, мальчик! Будет Никита и точка!

— На что спорим?

— Наааа… На… на желание! — нашелся Вова.

— Готовь турпоездку в Питер, — усмехнулась Настя. — Давно мечтала побывать! Эрмитаж, Петродворец и всё такое…

— Это ты лучше готовь шикарный обед из десяти блюд и наряд Кэт Вумен! — амбициозно заявил Вова. — Нет, ну я угораю… Девочка! У меня!

— А Елена Прекрасная? Ты ж её обожаешь!

— Вот и хватит одной принцессы! Хочу пацана!

— Есть уже два, — возразила Настя. — Теперь девчонок надо укомплектовывать!

— Как скажешь, любовь моя! — он хитро улыбнулся. — Но обед начинай продумывать, а то не успеешь!

Настя вдруг вздохнула тяжко-тяжко:

— Ох и много нас тут будет… Куда мы их всех распихаем?

— Не думай об этом! — решительно сказал Вова. — Ты как будто всё ещё одна живешь! Я теперь с тобой, и я решу все проблемы! Договорились?

— Договорились, — с улыбкой ответила Настя, закрывая глаза. Как всё-таки хорошо, что она решила пойти на Динамо в тот день, а не потащилась на Комаровку…

Утром Настя проснулась никакая. Всё тело болело, как будто она пробежала кросс на 400 метров. Ясное дело, от вчерашних игр с Вовой… У неё было такое впечатление, что беременность Ленкой была только тренировкой, ни тебе лишнего веса, ни тошноты по утрам, ни особой усталости. А этот бэбик, похоже, выжмет из неё все соки, которые только можно.

Наскоро одевшись, она вышла на участок. Работы было немного, замести там и сям, убрать мусор перед и под лавочками, и, самое главное, замести вчерашний разгул алкашей. Но перед мусорками на задворках магазина было девственно чисто. Она озадаченно почесала в затылке — кто бы мог убрать за неё? Никто из работников магазина не сделает её работу, Настя хорошо изучила их… Кто же тогда?

Надрывный больной кашель за спиной напугал её до дрожи в коленках. Обернувшись, она увидела сидящего на рампе заднего входа в магазин Собачника. У его ног крутилась мелкая чёрная дворняжка по кличке Ника, а вторая из его постоянных любимиц, рыже-бело-серая Ласка, деловито обследовала окрестности мусорки.

Настя покачала головой при виде алкоголика:

— Собачник, итить твою налево, тебе чё, жизнь надоела? Куришь на рампе? Пиво пьёшь в семь утра? Семёновна тя прибьёт!

Мужик утер роскошный мясистый нос, ещё носивший следы недавней драки с собутыльниками, и сплюнул, отвечая глухим рокочущим басом:

— Дак она к восьми на працу-то, чай, не видзець мяне из дома…

Настя поджала губы. Она ещё как-то мирилась с этими заблудшими душами, с мужиками, пропивающими своё здоровье от тоски, неудачи или одиночества, ругала их, конечно, но больше из жалости, из желания помочь, может, даже вернуть к нормальной жизни. Семёновна же, завхоз и начальница над грузчиками, гоняла алкашей чуть ли не палкой, вызывала милицию и принимала все возможные и невозможные меры.