Игорь Шестков - Собрание рассказов в двух томах. Том 2. Под юбкой у фрейлины

К прилавку вела очередь, человек тридцать пять. Я спросил стоящую в конце старушку, почему нету сыра, и получил такой ответ: «Али ты не знаешь, милок, что в сыре НАТА наны колдуйские прятала. Как поест такого сыру русский чилавек, так одно у него на уме — Володимера Володимирыча загубить. Наны эти спрятаны и в масле, и во всем, поэтому мы только наше молочко пьем, нашу сметанну ядим и творожок кушаем… Нама ихние разносолы не нужные!»

Ага. подумал я, опять Солнце Володимирыч.

Подумал я это, только подумал, но как-то само собой получилось, что три раза громко сказал: Путин вор!

Все стоящие в очереди бабки тут же. как по команде, повернули ко мне свои лица и стали хищно принюхиваться.

А потом… я увидел танец смерти… танцевали… отвратительные склеротичные ноги, когтистые старческие руки, покрытые коричневыми пятнами отвислые груди, морщинистые ягодицы… в середине хоровода возвышалась худая бледная старуха, в руках она держала длинную пирамиду, покрытую слизью. У пирамиды этой был глаз и глаз этот смотрел на меня… Вместо ног у старухи были длинные сиреневые щупальца с присосками. Из зубастого ее рта высовывался длинный черный язык и жутко качался из стороны в сторону. На прилавке между бидонами уселось белое, широкое чудовище, с какими-то отвисшими до полу белыми мешками вместо ног, вместо рук. ушей, глаз висели такие же белые мешки. Из мешков этих непрерывно сыпалась пудра. За ней танцевала черная старуха, вся покрытая чешуею. со множеством тонких рук. сложенных на груди, и вместо головы у ней была худющая задница с воткнутой в нее морковкой. С потолка универсама свешивалось какое-то болезненно распухшее тело, всё состоявшее из одних покрытых волдырями ног; эти ноги бились одна об другую и неестественно выгибались.

Я зажмурил глаза, а когда открыл их. все было, как прежде. Бидоны, молоко, творог, терпеливая очередь из старых женщин и толстая продавщица с грубо нарумяненными щеками и синими тенями на веках.

Заглянул в газетный киоск на перекрестке.

В киоске продавались только «Известия». А продавцом работал там не человек… а стоящий на задних ногах тасманский тигр, полосатый, с длинной мордой и в курьезных роговых очках. Он сообщил мне, что: Рык-рык-рык… газета свежая… рык-рык… двадцать пять рублей…

От тигра почему-то пахло палеными перьями. Я положил на тарелочку сторублевую бумажку, ту самую, с квадригой и Аполлоном.

Тасманский тигр прорычал мне: «Сдачи нету».

— Не надо сдачи… купите себе… мяса что ли…

— На такие деньги мяса в Москве не купишь… только кости…

— Ну, хорошо, купите себе кости, поглодайте, а то вымрете…

— Тилацин в 1930 году вымер, господин хороший.

— Вы тут прямо не продавец, а словарь Даля.

— Многому научился у покупателей. Да и книжечки, признаться, почитываю, грешник.

— Ладно, пойду, счастливо оставаться!

— Идите, идите, пока ходилки ходят, и не забудьте рот прополоскать…

— Это вы к чему?

— Я имел в виду ваше подсознание, мистер Мейер! Сон разума порождает монстров!

— Уже до сумчатых волков доигрался, жидок! — сказал старлей и скептически покачал головой.

— А вот мы тебя по почечкам, гнилая ты морда, — гаркнул Петя-бугай и заржал жеребцом.

— А пальчик детский жареный, не хотите попробовать, или глазок? — пропищал Колобок и укатился куда-то.

Дома я развернул газету. С первой страницы, как впрочем и со всех остальных, на меня глядел Путин. В костюме, улыбающийся, сосредоточенный, в дзюдоге и в дзюбоне, в шлеме пилота, в скафандре водолаза, в пилотке, с детьми, с птицами, с роженицами, на Луне, на Марсе, в рабочей столовке «Уралвагонзавода».

О содержании статей говорить бессмысленно, достаточно перечислить несколько заголовков.

Мы за Путина! Крым наш и Европа наша!

Владимир Путин — самое дорогое, что есть у русского человека!

Наше Солнце: Визит в Туркмению.

Посещение Владимиром Путиным сиротского дома для мальчиков в Биробиджане.

В Большом премьера: балет и оратория «Он выше, быстрее и красивее всех».

Европа и США на коленях.

Открытие мемориала «Он здесь служил» в Дрездене.

Турция подарила Путину три новых шапки Мономаха и алмазный скипетр.

Народный скульптор России Церетели приступил к работе над циклом двадцатиметровых скульптур из гранита «Пусть всегда будет Солнце и Путин».

Новое слово в герантологии. Путин бессмертен, потому что он вечен.

Канальство! А не попробовать ли мне… Вдруг получится? Решил начать с малого.