Никола Хотель - Это всегда была ты

– Хочешь, я принесу тебе еще сока? – спрашиваю я, стараясь, чтобы это звучало вполне безобидно. – Какой уж там был сок?

– Я думаю, что это был апельсиновый, но не стоит. В конце концов, я еще не инвалид и могу принести его себе, если вдруг захочу.

Мне это все почудилось. Я просто переутомилась, и мне это померещилось. Проблема не в Ричарде, проблема во мне. Боже мой, он просто разок оговорился, такое бывает. И по поводу сока он, вероятно, просто пошутил. Это была шутка, которую я просто не поняла, потому что мы не так близки. Я чувствую себя полной дурой, потому что позволила себе мысль о том, что Ричард каким-то образом может быть не в своем уме. Жар ударяет мне в лицо, когда я представляю себе, как высказываю Хиллари эти подозрения. Это смешно, повторяю я снова и снова, и все же остается этот осадок сомнений, которые, словно зуд, просто не хотят оставлять меня.

Почти час я лежу в своей комнате на кровати, стараясь ничего не чувствовать, кроме тихой пульсации в запястье. Мой взгляд блуждает по открытке из Мексики на окне, а затем по цветам, стоящим на моем столе. Это те самые, что растут у подъездной дорожки и которые Хиллари вчера привезла с собой в дом для моего отчима. Когда я встаю и подхожу ближе, то обнаруживаю крошечную открытку наверху среди цветов.

Добро пожаловать домой.

Это просто приятный жест от Хиллари, я знаю. Скорее всего она напишет что-то подобное для любого другого гостя, но все равно начинаю рыдать и долго не могу остановиться. Я свернулась на кровати в позе эмбриона, не обращая внимания на дикую боль в бедре.

Я не хочу вот так быстро уезжать теперь, когда я только приехала, когда мы с Ричардом хоть немного начали сближаться. Это я понимаю, когда мои слезы наконец иссякают и я снова могу спокойно выдохнуть. Втайне я, вероятно, давно приняла решение остаться здесь. Наверное, уже в тот момент, когда вчера вечером Ричард сказал мне, что, несмотря на бороду, он ни капельки не полон достоинства. Но признаться себе в этом сейчас мне совсем нелегко.

Я не знаю, действительно ли мне стоит пригласить Обри сюда. С одной стороны, я ужасно скучаю по ней, и подруге наверняка сейчас пойдет на пользу смена обстановки. С другой стороны, я еще не готова поделиться с ней тем крошечным чувством новообретенного домашнего уюта, которое так неожиданно прорастает в моей груди. Наверное, это ужасно эгоистично с моей стороны, но я еще не чувствую себя готовой. Но потом я вспоминаю, как часто Обри делила со мной свой дом, как внимательны ко мне были ее мама с сестрой за последние несколько лет, и чувствую себя ужасно. Вздохнув, я выпрямляюсь. Мне не хочется бросать Обри на произвол судьбы. Но мне придется придумать хорошую стратегию, как подготовить к этой встрече Ашера.

Позже, когда я прихожу на кухню, то замечаю, как все сверкает чистотой. Хиллари как раз моет несколько тарелок вручную, и из-за того, что она такая маленькая, ее руки по локти в раковине. Ноя нет в поле зрения, а ноутбук Ашера стоит закрытым на столе, поэтому я спрашиваю, знает ли она, где он.

– Может, он с собаками, – говорит Хиллари. – Не могла бы ты сделать мне одолжение и передать твоему отцу этот список? Он уже спрашивал об этом.

Подбородком она указывает на записку на шкафу.

– Да, конечно.

Я беру записку, не отрывая от нее взгляда.

– О, кстати, Харпер звонила и спрашивала о тебе. Ее номер во-о-н на том желтом стикере. Она попросила написать ей в WhatsApp, есть ли у тебя послезавтра время, чтобы вечером прийти на день рождения Сэма.

Я также беру маленький стикер и наклеиваю его на заднюю часть своего телефона, прежде чем убрать его обратно в задний карман джинсов. Вообще-то я думала, что завтра будет мой последний вечер на острове, но теперь все обстоит совсем по-другому. Тем более я рада звонку Харпер и перспективе встречи с ней и Сэмом. По-моему, эти двое – самая милая пара после Белоснежки и Прекрасного Принца.

Держа записку для Ричарда в руке, я шагаю по коридору к его кабинету. Только я хочу постучать в дверь, как замечаю, что она просто прикрыта. Если Ричарда нет, я могу просто положить записку ему на стол.

Для подстраховки я все равно стучу, прежде чем распахиваю дверь. Я замечаю движение и с удивлением вижу за столом Ашера, который занят разглаживанием скомканного листа бумаги.

– Ой, прости, я на самом деле хотела к твоему отцу.

Я осматриваюсь в кабинете, но Ашер тут один.

– Ты наводишь порядок?

С запиской я подхожу к письменному столу и кладу ее туда, где хранятся документы.