Дженни Хан - Меж двух огней

– Это ничего не изменит! – Я хватаюсь двумя руками за его свитер. – Ты туда не поедешь. Если это из-за меня, то я не хочу.

Но Рив уже мотает головой. Он меня не слушает.

– Те парни должны заплатить за то, что совершили. Нельзя это так оставлять!

Мне тяжело дышать.

– Я знаю, что ты хочешь помочь. Но что бы ты ни сделал, это ничего не изменит. – Я пытаюсь взять себя в руки, чтобы он меня послушал, но начинаю трястись. – Если ты туда поедешь, это снова ко мне вернется. А я очень хочу забыть.

Я вижу, как он немного смягчается.

– Но ты не можешь просто так похоронить это, Лил. Случилось то, что случилось. Ты должна принять это.

– Знаю. Просто разреши мне сделать это самой, – я смотрю на него умоляющим взглядом. – Не так, как ты собрался.

Мы, не моргая, смотрим друг другу в глаза, и Рив в конце концов кивает.

– Мне хотелось просто… просто сделать все по справедливости. – Он протягивает руку, берет ладонь и сжимает. Я не сопротивляюсь, хотя и знаю, что зря.

Позже, когда я вспомнила его взгляд и слова о том, что все плохие поступки людей не должны оставаться безнаказанными, меня передернуло от страха. Я знаю, что он прав. Все мы должны быть наказаны. Возможно, мы – больше всего.

В понедельник после занятий я иду в компьютерный класс, чтобы проверить почту. Я вынуждена делать это в школе, ведь наш домашний компьютер страшно тормозит. Во-первых, он очень старый, а во-вторых, Пэт загрузил в него столько игр и порнухи, что в нем теперь вирусов больше, чем у больных в инфекционном отделении.

Как только я залогинилась, на экране возникает надпись, гласящая, что почта переполнена. Ничего удивительного. Около месяца назад моя тетя Джекки узнала, что такое электронная почта и попросила меня дать ей мой адрес. Теперь она присылает мне по десять писем на день: стихи про ангелов, молитвы для больных раком, статьи о последних научных изысканиях в лечении рака. Она просто одержима маминой ранней смертью. Не меньше, чем миссис Чиразо.

Единственное, что я не нахожу среди писем, это, к сожалению, ответа из Оберлина. Я знаю, что они должны обязательно ответить мне к концу января, но все время держу пальцы скрещенными, надеясь получить письмо пораньше. Миссис Чиразо понравилось мое новое эссе. Она сказала, что прочла его со слезами на глазах. Наверняка она преувеличила, но мне все равно было приятно это услышать.

Чуть позже нас собрали, чтобы предостеречь от пьяной езды, ведь впереди нас ждут праздничные дни. На сцене заунывным, вгоняющим в сон голосом выступала пожилая женщина в полицейской форме. При этом она демонстрировала слайды с авариями, случившимися в 70-х годах прошлого века, на которых не было ничего интересного: ни крови, ни трупов. С таким же успехом она могла бы показывать фотографии нашего гаража.

Где-то на середине лекции я засыпаю и открываю глаза как раз в тот момент, когда женщина-полицейский, споткнувшись о провод микрофона, чуть не приземляется на задницу.

Я не могу сдержать смех и оглядываюсь вокруг, чтобы посмотреть оценили ли одноклассники такой подарок на Рождество. Но никто больше не смеется.

Я встречаюсь взглядом с Ренни. На ее лице такая же широкая улыбка, как и на моем. Я мгновенно отвожу взгляд. Нас с ней всегда объединяло извращенное чувство юмора. Черт. Ничего не изменилось.

В воздухе витают запахи рождественских елей и имбирных сладостей, которые продают на улице прихожанки нашей церкви. Кажется будто вот-вот пойдет снег. Я очень надеюсь, что пойдет. Снежный день – это прекрасно.

В этом году все украшено как нельзя лучше; половина города, несмотря на рабочий день, собралась на Главной улице на церемонию зажжения праздничных огней. Наш школьный хор стоит перед деревом и поет «Зимнюю волшебную страну», и действительно хорошо поет.

Все участники в колпаках Санты и полосатых красно-зеленых шарфах, а у секции сопрано еще и колокольчики в руках. Мэри стоит в заднем ряду и выглядит чудесно в своей шапочке, надетой поверх заплетенных в косички волос. Алекс тоже здесь, он в первом ряду. Очень скоро он начнет солировать. Мы встречаемся с ним взглядами, и я машу ему рукой. Он подмигивает и приставляет руку к своей шапке.

Песня заканчивается, и я хлопаю в ладоши и кричу.

Браво, Алекс! – А про себя добавляю. – Браво Мэри.

Рядом со мной крутится Эшлин; Дерек с Ривом ушли за горячим шоколадом для нас. Ренни сегодня работает, и это здорово. По крайней мере, сегодня мне не нужно волноваться.