Владимир Видеманн - Запрещенный Союз – 2 - Последнее десятилетие глазами мистической богемы

— Барашков привезли? Давайте их скорей сюда!

Наконец, когда все упаковки были перетасканы на пятый этаж, а тачка отпущена, главный шкурных дел мастер, с которым я договаривался, достал сверток с деньгами:

— Ну вот, ребята: давайте сейчас еще раз проверим товар и рассчитаемся!

Мастер взял со стола огромные ножницы и начал взрезать первый пакет. Как только герметичность упаковки была нарушена, в комнате потянуло гнильцой. А когда наконец хозяин заведения извлек на свет божий саму шкуру, нас всех, стоявших вокруг, хватил кондрашка: вместо ожидаемого тонкорунного белька по образу и подобию представленного мной лоскутного эталона перед нами лежала покрытая грязной шерстью и какой-то тлей вонючая негнущаяся фанера.

Вяйно перевернул «каракуль» кожей вверх, и тут выяснилось, что шкура-то наша не только совершенно не обработана, но даже не очищена от органических остатков после снятия! Она в полном смысле слова смердела, распространяя в пространстве тягостные, тошнотворные миазмы.

— Окно! — закричал мастер. — Откройте кто-нибудь окно!

Он зыркнул на меня ошалело-вопрошающим взглядом. Я переадресовал этот взгляд Вяйно. Тот не стал ничего комментировать, а просто бросился к другой «куколке» и стал ее лихорадочно тормошить. И снова — вонь и тля.

— Эй, дорогой, — протянул к нему руку мастер, — оставь это все, не надо тут пыль поднимать.

Это было классическое кидалово. Вяйно рассказал, что шкуры ему предложили молодые чабаны, с которыми он познакомился чуть ли не на вокзале. Они уверили парня, что тот может приобрести самый настоящий каракуль высшей пробы по совершенно бросовой цене. В самом деле, что там сотня, если минимальная цена за такое руно — штука! Вяйно воспринял весь базар за чистую монету и с эстонской основательностью поехал домой, занял под проект денег и вернулся в Ходжейли с необходимой наличкой. Все побочные расходы — дорога туда-сюда, договоренности с проводниками о провозке товара и т. д. — обещали быть сторицей компенсированными.

Единственная накладочка состояла в том, что, осмотрев демонстрационный лоскуток (тот самый, что он потом передал мне, а я показал нашим клиентам), Вяйно позабыл проверить содержание самих целлофановых пакетов. Вернее, не то чтобы позабыл, а просто поверил «чабанам» на слово: а как же иначе, ведь на Востоке люди духовно продвинуты, врать не будут… Вяйно до последней минуты совершенно не сомневался, что в свертках лежат самые настоящие каракули. Там и оказались каракули — да не те!

Однако нет на свете такой вещи, которая не могла бы служить товаром. Покупателей на шкуры — уже не как каракулевые, но именно такие, как они есть, неочищенные сырцы, — нашел Алис. Подобно мне он работал с оздоровительными группами, обучая людей основам восточной терапии и автотранса. Он активно распространял в среде своих подопечных и их ближних различные «гомеопатические» средства и традиционные народные снадобья типа мумие, золотого корня, облепихового масла. Именно ученикам сбыл Алис наши туркменские каракули под брендом «лечебных медитационных шкур» — по 200 рублей за штуку! Таким образом Вяйно отбил свои затраты, а вторую часть прибыли Алис взял себе в качестве гонорара.

Когда службист сказал про гражданина Кеэса, я понял, что соболя здесь ни при чем. Однако как могла Танина мама узнать про наши с Вяйно дела? Откуда ГБ известно про шкуры? От портных? Или от Алисовских йогов? По факту Контора не могла меня ни в чем конкретно уличить, никаких вещественных доказательств у гэбэшников не было.

Тем не менее на свой запрос о выезде на постоянное жительство за границу я вскоре получил официальный отказ без объяснения причины. В резолюции лишь говорилось, что мой выезд к законной жене кем-то там «сочтен нецелесообразным». При этом все остальные наши люди, в том числе Ирина, получили зеленый свет с первого раза. Но локомотив истории было уже не остановить. Весной 1987 года я наконец обрел долгожданное разрешение.

Вскоре после этого в Таллин на гастроли прибыл степановский «Корабль дураков». В те времена мастер Джи в сопровождении своих телохранителей Кости и Гурама путешествовал по стране в составе бригады грузчиков, сопровождавших гастроли джаз-оркестра «Арсенал» под управлением Алексея Козлова. В действительности это «Арсенал» путешествовал на борту «Корабля дураков». Через меня Владимир также передал приглашение на представление своему старому другу Хальянду Удаму. Они не виделись двадцать лет. Мы все встретились в фойе концертного зала театра «Эстония» за чашкой кофе и графинчиком коньяка. Это был истинный момент бодрствования, вкус которого запоминается навсегда…