Милош Крно - Утренний ветер

— Вы еще слишком молоды, девушки. На вашем месте я отдавал бы предпочтение опытным людям. Мой приятель еще совсем молодой и неискушенный.

— Видите, — выпятил Рудо подбородок, — я еще по-настоящему не бреюсь. И в любви ничего не понимаю.

— Евочка тебя быстро обучит, — засмеялась Ярка.

Слова Ярки развеселили Стано, но его огорчало, что Ева никак не могла поддаться общему настроению.

— Где вы работаете? — спросил он.

— Обе мы медсестры. Работаем в больнице.

— Странно, я никогда вас не видел.

— Вероятно, вы меня не заметили, — улыбнулась она грустно. — Ведь там столько девушек, к тому же все в халатах.

— Но самая красивая всегда только одна, — ответил он с лукавым выражением лица.

Она посмотрела на него немного недоверчиво и молча наклонила голову.

Стано приподнял рукав, посмотрел на часы и обратился к Рудо:

— Нам пора перейти в другие апартаменты. У меня будет уютнее.

Ярка прикрыла рот рукой:

— Если будет весело, то пошли. Видите, я уже зеваю. Живете далеко?

— За углом.

— Так пошли.

Звезд на небе не было видно, но через легкие облачка пробивался лунный свет, подобно свету автомобильных фар, запорошенных снегом. Длинные ряды домов были темнее, чем небо. Многие окна уже не светились. Было воскресенье, полдевятого вечера. Люди, которые вернулись из-за города или с футбола, легли спать. Остальные прогуливались по улицам или сидели в кино. Стано шел впереди с Евой, Рудо вел за руку смеющуюся Ярку.

— Этот тип тебе, наверное, платят за то, что ты поставляешь ему? — спросила она его вдруг шепотом.

— Не в этом дело, — рассердился Рудо. — Он был за границей, и я страшно люблю слушать его рассказы. Не смейся, — он посмотрел на девушку. — Ты этого не поймешь. Тебе что нужно? Красивые наряды и богатого ухажера. А я хочу в жизни кое-что сделать.

— Кто этого не хочет, — удивилась. Ярка. — И я хочу хорошо жить: как следует повеселиться, набраться опыта, кое-что приобрести и потом выйти замуж.

— Это все проза жизни. А я хочу совершить что-нибудь яркое, необычное.

…Холостяцкая квартира Стано была на первом этаже трехэтажного дома, увешанного тяжелыми балконами. Они вошли в длинную переднюю, заваленную охотничьими трофеями: рогами оленей, кабаньими мордами, чучелами глухарей, вальдшнепов и ястребов, — и оттуда прошли в комнату. Уселись в массивные кожаные кресла. Девушки утонули в них и с любопытством изучали эту просторную комнату с большой, тяжелой мебелью, как в музее. Здесь даже люстра над ними была сделана из рогов. На стене, напротив большого буфета с посудой и бутылками, висела медвежья шкура. Она закрывала дверь, которая когда-то вела в другую комнату большой в прошлом квартиры Стано.

Хозяин достал из буфета две бутылки польской водки и бутылку ликера. Он поручил Рудо наполнить бокалы, а сам с гордостью посмотрел на медвежью шкуру.

— Трофей моего покойного отца. Исключительно метко стрелял! Я не охочусь, разве только вот на таких красавиц. Он пододвинул мягкий стул к Евиному креслу, звонко поцеловал ей руку и предложил всем для начала выпить одну за другой три рюмки. Так по крайней мере улучшится настроение.

— Всем нам будет казаться, что мы уже старые знакомые, — смеясь, сказал он, и Ярка захлопала в ладоши.

Едва они осушили рюмки, как кто-то позвонил. Стано вскочил со стула, поправил галстук и исчез в темноте коридора.

— Здорово! Оба вместе! — послышался его голос, и через минуту в комнату вошел Тоно Илавский. Он поклонился девушкам, подмигнул Рудо, и вслед за ним в дверях показался худой, жилистый человек с редкими, светлыми как лен волосами и с белесыми, как будто выцветшими глазами.

— Крчула, — представился он, а Стано не без гордости продолжил:

— Художник. Академик. Мой старый друг. Посмотрите, вот его картина еще со времен, когда он учился.

В углу действительно висела картина в тяжелой позолоченной раме. На ней была изображена казнь Яношика [9] См. сноску 4. . Он стоит под виселицей голый до пояса. Направо от него — трое мрачных стражников с саблями наголо, налево — застыли люди в лохмотьях.

С затаенным дыханием смотрел Рудо на картину. Ему понравилось, как художник нарисовал солнце, поднимающееся из-за горы и устремившее потоки своих лучей на толпу людей, в то время как стражники оставались в тени.

Крчула поприветствовал всех поднятой рукой и уселся на кожаный диван рядом с Рудо.

— Кажется, вам нравится, молодой человек? — спросил Крчула. — Да? Это из моих первых ученических работ. У нее еще несовершенная композиция.