Наталья Литтера - Пять лепестков на счастье [litres]

Одинцов подумал, что не хочет быть одиноким и несчастным. И капризным и высокомерным тоже.

– Дядя, вы будете дубом? – от размышлений его отвлек детский голосок.

– А почему я? – удивился Дмитрий, посмотрев на стоявшую рядом Милораду.

– Потому что здесь больше нет знакомых мужчин. А вас я помню, вы меня конфетами угощали.

«В каждой маленькой девочке скрывается настоящая женщина», – пронеслось в голове, и Одинцов задал следующий вопрос:

– Почему дубом?

– Потому что он высокий и могучий.

Логично. И, кажется, это был самый настоящий комплимент.

– А что надо делать дубу?

– Держать на своих ветвях птичку. Дядя, вы что, невнимательно слушали ведущего?

– Отвлекся, прости. Где же птичка? – Одинцов присел, чтобы его глаза были на одном уровне с ребенком.

Милорада отошла на шаг назад и, разведя руки в разные стороны, провозгласила:

– Птичка – это я!

Зрители были покорены. Со всех сторон послышались аплодисменты и смех взрослых. Милорада из тех, кто всегда найдет свою аудиторию, понял Одинцов. У этой красотки с пепельными волосами большое будущее.

– Ну, если это ты… – Одинцов поднялся на ноги. – Где растет высокий и могучий дуб?

– Вон там!

Девочка взяла Дмитрия за руку и подвела его к фонтану.

Он подхватил Милораду, она снова раскинула руки – на этот раз изображая крылья, и громко, с чувством заговорила:

– Высоко сижу, далеко гляжу, иди, Настенька, за фонтан. Там на лавочке сидит твое чудище лохматое!

Ничто не сравнится с детской импровизацией и непосредственностью. Это был успех. И уже не просто аплодисменты – овация. Хохотали все. Одинцов трясся от смеха и боялся уронить дивную птицу. Настенька аккуратно вытирала платочком уголки глаз, чудище больше не сидело – оно лежало.

Группа народных промыслов уезжала после обеда. В маленьком фойе стояли чемоданы и сумки, пройти к лестнице было проблематично. Постояльцы сдавали номера. Кристина собирала ключи, делая пометки в компьютере, Саша желала всем доброго пути и приглашала вернуться на следующий год. Было шумно, суетливо и немного бестолково. Постоянно звонил дверной колокольчик: дверь открывалась-закрывалась, чемоданы выносились, люди ходили туда-сюда. Праздник заканчивался. От происходящего Саша испытывала одновременно и облегчение и грусть. Грусть, потому что завтра вот так же уедет Дима. Не думать о нем Саша не могла.

Он ушел в город. Как ни в чем не бывало. Праздник же! Откуда-то вновь появилась обида, совершенно необоснованная. Мог бы найти для нее минутку, перекинуться словом. Но нет, обычный постоялец со своими делами.

Однако ведь так и есть… обычный постоялец еще на одну ночь. К тому же накануне была ссора…

Кристина пошла что-то объяснять отбывающему мужчине, а Саша начала раскладывать по ячейкам ключи от номеров.

– Они тут надолго? – послышался шепот у самого уха.

И против воли на лице расцвела улыбка. Дима. Все-таки подошел, зря она обижалась.

– Минут через десять точно должны уехать.

– Отлично, жду тебя у древней липы. – Его губы почти касались шеи, и от этого кожа начала покрываться мурашками.

Саша ничего не ответила, только головой кивнула, продолжая свою работу.

Она понимала, что противоречила сама себе. Обижалась, переживала за вчерашнее неудачное окончание дня, боялась продолжения выяснений отношений, желала встретиться и поговорить, злилась, волновалась, вспоминала о благоразумии и о том, что у каждого из них своя отдельная жизнь. В итоге за полдня успела соскучиться и через четверть часа пришла во дворик в растрепанных чувствах.

Он сидел за столом и что-то писал в телефоне.

А она так бы стояла и смотрела, глупая.

А он вот сейчас возьмет и про развод скажет.

В дальнем углу двора напротив липы гофрированными шапками цвели золотые шары, именно там она срезала их для сегодняшнего букета. Рядом на земле стояла забытая лейка. Надо бы убрать, но попозже.

– Привет. – Саша подошла к Одинцову и села напротив.

– Привет, – улыбнулся он в ответ и отложил телефон.

– Как спектакль?

– Отлично. Привезем его в Москву, я уже договорился со Святославом Аркадьевичем, он заранее посмотрит наше помещение и подумает, как там все лучше устроить.

– Ясно.

Замолчали. Саша не знала, о чем говорить. Дима смотрел на нее и почему-то улыбался. Как будто они сидели за столиком в кафе в каком-нибудь курортном городе, ждали кофе и никуда не торопились.

Саша почувствовала, что начинает смущаться, чтобы скрыть это, она начала заправлять за уши волосы.