Станислав Смагин - Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе

Не поддающийся опровержению факт — на окраине уточненной толерантно-политкорректной Европы на пороге третьего десятилетия XXI века возникло варварское тоталитарное государство, поднявшее на свои знамена массовые гонения, геноцид, этноцид и культуроцид и готовящее отколовшимся провинциям новый вариант «плана Ост». Явного персонифицированного вождя у этого государства нет, его собирательный вождь и точка консенсуса — идея «Украина понад усе», что не смягчает, а, скорее, усугубляет ситуацию. Пытаться образумить и призвать к соблюдению каких-то соглашений и правил жовто-блакитного монстра — это примерно как уговаривать раковую опухоль не расползаться. Вот только способны ли образумиться (то есть включить разум) сами российские образумлеватели-умиротворители Украины? Ответ на этот вопрос сама жизнь дает уже четыре года.

Украинский президент Порошенко почти всякий раз «отмачивает» в Давосе что-нибудь эдакое. В 2015 году, например, в качестве доказательства «российской агрессии» против незалэжной тряс с трибуны осколком автобуса, расстрелянного под Волновахой самими же украинцами. В этом, 2018-м, отказался отвечать на вопрос относительно т. н. «закона о реинтеграции Донбасса». Вопрос был задан журналисткой на русском языке, а принятый Радой документ она назвала законом о войне, что, собственно, чистейшая правда. Г-н Порошенко выказал желание беседовать исключительно на украинском, а также потребовал от девушки снять вышиванку (одежда, которую воспаленные от неустанной государственной деятельности глаза Петра Алексеевича приняли за таковую, была на самом деле, как пояснила сама журналистка, «черным платьем не украинского производства с разноцветными цветами на груди»').

Давосский форум проводится в Европе, изначально, в момент своего зарождения почти полвека назад, концентрировался в основном на европейской повестке, да и сейчас европейцы задают здесь тон. Я ни в коей мере не являюсь западником, да и европейцем в культурно-политическом, а не географическом плане могу себя назвать с трудом. И потому, что уж больно противоречив опыт наших отношений со Старым Светом, и потому, что, собственно, Европа разных стран, эпох, конфессий и политических течений — это очень разные Европы.

В то же время нужно признать, что с Европой и в негативном, и в положительном плане мы связаны больше, чем с кем-либо еще. Мы — люблю это сравнение — как Монтекки и Капулетти, у которых одна Верона. Или как зеркало и отражающийся в нем предмет, которые, тем не менее, находятся рядом и в одной комнате, в то время как Япония и Китай — за порогом комнаты. Опять же, мы в большинстве своем хотя бы слабо и в малой степени, но соотносим себя с одной из Европ, кто-то с христианско-консервативной, кто-то с либеральной, кто-то с левой Маркса и Жореса, а некоторые с антично-языческой. Один из праотцов евроинтеграции, первый президент ФРГ Теодор Хойе, желая символически объединить не только современные ему страны западной части Старого Света, но и «разные Европы», говорил: «Европа стоит на трех холмах — Акрополе, Капитолии и Голгофе» (то есть древнегреческих ценностях свободы, философии и демократии, римском праве и общественном устройстве, и христианстве как венце всего). Нынешний Евросоюз, считающий себя венцом и эсхатологическим восклицательным знаком европейской истории, начертал на своих знаменах ценности гуманности, справедливости, толерантности, равенства, свободы мысли и слова.

Так вот, задавшая свой вопрос на русском журналистка, допустим для чистоты эксперимента, что на ней все-таки красовалась вышиванка, — она и в вышиванке была представительницей Европы Хойса и XXI века. Со свободомыслием, возможностью задать любому государственному деятелю вопрос на любом языке, «бей, но выслушай» Фемистокла и «думайте и позволяйте другим думать тоже» Вольтера. А Порошенко и в цивильном дорогом костюме был папуасом с костью в носу, бесконечно далеким от Европы не только Шекспира, Дюрера, Карузо и Бисмарка, но и Меркель, Ларса фон Триера и группы Рамм-штайн.

Тут, однако, дабы меня не обвинили в осанне европеизму, оговорюсь: речь идет о соответствии парадным, выставочным ценностям ЕС. Истинное же нутро тамошних политиков не сильно изменилось со времени мировых войн и классического колониализма. И Порошенко, не соответствующий выставочным ценностям Европы, очень удобен для процветания ее истинных ценностей в качестве директора большого туземного рынка сырья и пушечного мяса. В ЮАР времен расовой сегрегации существовало звание «почетный белый», которого удостаивались азиаты и даже порой чернокожие, которых белое меньшинство считало доросшими до возможности находиться рядом с собой. Вот Порошенко — нечто среднее между таким «почетным белым» и «полезным евреем» III Рейха. Успешный бизнесмен, опять-таки, то есть какой-никакой деловой человек, даром что жовтоблакитнокожий и в ментальной вышиванке. Ему вежливо жмут руку и туманно обещают подумать о том, чтобы посмотреть на то, чтобы обсудить. Правда, и за эти туманные обещания спрашивают сурово и по тройной цене, вот и Петру Алексеевичу пришлось многословно разглагольствовать перед давосской аудиторией об успехах в борьбе с коррупцией. Пытаясь сохранить лицо, он добавил, что делает это не ради транша или безвиза, а потому что это приоритет его президентства. Аудитория сделала вид, что поверила: и что не ради, и что приоритет. Истинные-то порошенковские приоритеты все знают.