Жорж Старков - Город ненаступившей зимы [СИ]

Николай ничего не стал уточнять, просто снова уставился на тлеющие в мангале угли и направил в их сторону струйку сизого дыма. Струйка превратилась в облачко, которое несколько мгновений стояло, практически неподвижно, а потом подёрнулось и быстро поплыло в сторону, растягиваясь вдоль и исчезая в тёмной прозрачности вечернего воздуха. Николай, конечно же, не заметил метаморфоз сигаретного дыма, а вот Сергей, мысленно, горячо поблагодарил брата за затяжку настоящим табаком и, с нетерпением, ждал новой, в то же время не теряя нить разговора, кажущегося живым сугубо интимным.

— Мы ведь, вот так просто, по душам, уже три года не разговаривали, — удивительно буднично констатировала Оксана. — Хотя, и сейчас не по душам. Но теперь, хотя бы, просто говорим.

— А раньше было о чём разговаривать? — то ли спросил, то ли просто резюмировал супруг.

— Нет, наверное… С тех пор как ты понял, что Витюша не от тебя — нет.

— То-то и оно…

— Но, ведь, ты и до этого меня не любил. Ведь, так? — усмехнулась Оксана. — Хотел, даже жаждал, но не любил.

— Почему ты так думаешь?

— Почему? — деланно удивилась она. — Для тебя не существовало меня, как «меня». Для тебя были только «мы». Ты даже не знал, что я не местная. Что отца я с детства не видела и не знаю, жив он или мёртв. Тебе я не была интересна. Тебе было интересно, чтобы я была с тобой. Вот и всё…

— А разве этого мало?

— Не знаю, — пожала плечами Оксана. — Может мало, может много… Как по мне, так это любовь к себе, а не ко мне. Ты хотел, чтобы тебе было хорошо. Вот и всё… Хорошо мне, плохо — тебе же всегда было плевать, правда?

— Я тебе хоть раз, «до этого», в чём-нибудь отказывал?

— Это не то, — махнула она рукой, — это другое.

— Что «другое»?

— Самоудовлетворение, что ли… Может, самоутверждение… Мол, я могу и тому подобное. Нет, Коленька, не любил ты меня никогда. Спустя годы, я это понимаю. Жалко мне…

— Себя? — с усмешкой поинтересовался муж.

— Нас, Коля, нас… Ты же ведь знал, что Витюша не от тебя? Знал с самого начала…

— Нет.

— Ой, ну хоть сейчас не прикидывайся, в самом-то деле! — вяло всплеснула руками Оксана. — Тебе, ведь, сто процентов, друзья нашёптывали. Но ты решил для себя, что тебе всё равно. Главное, что я, официально, буду с тобой. А там — что было — то было… Но, нет, Коля. Ты тогда, сгоряча, видно, решил. Если бы любил — было бы всё равно, наверное. Значит, не любил. Ошибся ты, Коля. И я ошиблась. Думала — слюбится. А оно, видишь как… Давай по маленькой? — кивнула она на опустошённую на две трети бутылку водки. — Выпьем, на сон грядущий?

— Отчего же не выпить? Давай, — согласился Коля.

— Давай, — вторил ему Сергей, встав у стола, в ожидании, когда сапожки-рюмочки заполнятся алкоголем.

— Ну, за что выпьем? — поинтересовался супруг, налив поровну, грамм по сорок, себе и супруге.

— За здоровье? — предложила та.

— За чьё? — небрежно уточнил Коля.

— Давай за Витюшино?

— Давай, — согласился мужчина и, звякнув рюмкой о рюмку, протянутую женой, выпил прохладную водку, сложил губы трубочкой, шумно выдохнул.

Сергей старался втянуть ноздрями весь этот выдох без остатка. Пары спирта сразу ударили в голову, немного пошатнуло. По сравнению с практически пресным бренди, который уже стал постоянным спутником, эффект от этого вдоха чудился ударом молота по голове, против лёгкой затрещины, свёрнутой газетой.

— Витька — хороший пацан, — улыбнулся Коля, протягивая руку через стол к соленьям, — хоть и не мой…

— Хороший, — согласилась Оксана, подав мужу тарелку. — Может он таким стал, потому, что ты его воспитывал?

— Может, — не стал отрицать Коля. — А может, наследственное. Серёга тоже хорошим был. Я помню. Он же мне, как второй батя почти.

— Да, — согласилась супруга, но тут же осеклась, поняв, что сейчас не стоит говорить о Сергее, дабы не ворошить прошлое. Но, всё же, потом решилась и спросила. — Ты думаешь он мёртв?

— Думаю, да, — признался Коля. — До того как я в загул ушёл, точнее, когда в первый день нажрался — он мне снился.

— И что?

— Говорил, что умер.

— Господи… — перекрестилась Оксана.

— Вот тебе и «Господи», — покачал головой супруг. — Ладно, давай со стола убирать. А, насчёт уехать — я серьёзно. Нужно завтра, крайний срок — послезавтра утром.

— Может, всё-таки, объяснишь в чём дело? И родители, вон, извелись все…

— Не надо, — Коля выставил перед собой раскрытую ладонь, в знак, то ли защиты, то ли призыва к умиротворению. — Ничего не спрашивай. Так надо. Потом всё узнаешь…