Андрей Шляхов - Ювелирная работа

— Это правильно, — одобрил директор. — Докторская степень — все равно что знак качества.

Когда-то у ювелира Алексея Бушмакина был свой собственный знак — слепившиеся боками буквы А и Б в кружочке. Он ставил его на свои изделия и втайне мечтал о том, что когда-нибудь его работы будут выставляться в музеях… Какие скромные были мечты, даже вспоминать стыдно. Александр Бушмакин в мечтах видел себя директором Кардиоцентра. Если уж мечтать, то с размахом, масштабно!

Однажды, во время посиделок с гранеными стаканами, Алекс поделился своей мечтой с тестем.

— А что? — хмыкнул тесть. — У тебя получится.

На очередном заседании кафедры доцент Садокова сказала:

— Вот умеют же некоторые себя показать! Я бы тоже была не прочь попиариться на реорганизации приемного отделения, только мне не представилось такой возможности. У нас же как? Одним всегда вершки, а другим корешки.

— Если у вас склероз прогрессирует, Лидия Маратовна, то пишите заявление, — сказал шеф. — Мне маразматики на кафедре не нужны.

— Что так? — растерялась Садокова. — У меня, вроде бы, с памятью все в порядке…

— Нет, не совсем, — покачал головой шеф. — Было бы в порядке, так вы бы помнили, как выступали против идеи с кураторством и что Александр Николаевичбыл единственным, кто откликнулся на просьбу больничной администрации.

— У Лидии Маратовны столько забот, что она вполне может забыть о таких мелочах, — сказал Алекс, участливо глядя на Садокову. — Я считаю, что часть нагрузки можно было бы перераспределить между другими сотрудниками. В частности, испытаниями кардокрона [21] Название препарата вымышленное. могла бы заниматься Полина Станиславовна. Дело несложное, к тому же диссертация Полины Станиславовны была посвящена проблемам комбинированной терапии мерцательных аритмий.

— Хорошая мысль! — подхватил шеф. — Надеюсь, что Полину Станиславовну не придется уговаривать помочь коллеге?

Вопрос был сугубо риторическим. Какие могут быть уговоры, если клинические испытания кардокрона — это щедрые бонусы от компании-производителя, несколько научных публикаций и командировки в Париж для выступления с отчетными докладами в штаб-квартире производителя?

Лицо Полины светилось как стоваттная лампочка, а Садокова сидела чернее тучи. Алексу было приятно смотреть и на ту, и на другую. Полина украдкой изобразила будто держит в правой руке кружку. Алекс едва заметно кивнул в ответ, давая понять, что предложение принято.

Докторскую диссертацию Алекс защитил гладко, получив всего один «черный шар». [22] «Черным шаром» называется голос члена диссертационного совета против присуждения ученой степени соискателю. Название берет начало от тех времен, когда голосующие опускали в ящик черные или белые шары. И это при том, что защита проходила в весьма сложной обстановке. Двумя месяцами ранее «министерские» одержали весомую победу, сумев заменить прежнего ректора на своего главаря Медынина, бывшего проректором по научной работе. Виктор Федорович сразу же написал заявление об увольнении, что было очень мудрым поступком. Зачем ждать, пока под тебя начнут подкапываться? Так и фигурантом уголовного дела недолго оказаться. Нет, лучше уж уйти самому да поскорее, пока новый хозяин осваивается на своем месте и благодушествует, принимая поздравления. Старый приятель, занимающийся перевозкой грузов, взял тестя к себе на фирму, заместителем по логистике.

— Масштаб, конечно, не тот, — вздыхал тесть. — Но ничего, главное, что при деле.

— Да, это главное, — соглашался Алекс, понимая, что деятельному тестю сидеть без дела было бы скучно.

Во время своих посиделок в кабинете тестя они теперь пили не коньяк, а перцовочку. Пару раз Алекс пытался приносить свой коньячок, благо недостатка в нем не было, ведь докторам мужского пола пациенты традиционно дарят дорогой крепкий алкоголь. Но тесть хмурился:

— Зачем это? Забери! Ты же знаешь мой принцип — хоть поутру, да на свои.

Ничего, перцовочку Алекс тоже уважал. Важно же не то, что именно ты пьешь, а с кем ты пьешь.

— Я так рад, что Алька встретила такого делового мужика, как ты, — не раз говорил тесть. — Я же сильно боялся, что она в своем универе подцепит какого-нибудь раздолбая-гуманитария, который будет сидеть на моей шее до конца дней.

— Гуманитарии тоже бывают разными, — отвечал на это Алекс.