Андрей Шляхов - Ювелирная работа

— О том, что я тебя заинтересовал, — напомнил Алекс. — Хотелось бы узнать, чем именно.

Он пригубил пиво, оказавшееся вполне годным — плотным, горьковатым и с легкой солодовой ноткой.

— Ну как чем? — удивилась Аля. — Молодой симпатичный мужик, явно не дурак, работает участковым терапевтом. Сразу возникает вопрос — каким ветром его сюда занесло? Что с ним не так?

«Умная девушка, — подумал Алекс. — С ней надо вести себя осторожнее».

— Так что с тобой не так? — Аля пристально посмотрела ему в глаза.

— Дело в том, что я маньяк, — «признался» Алекс. — Люблю насиловать красивых женщин в уютной домашней обстановке. На улице или в подъезде мне совершенно не нравится. При таких наклонностях удобнее всего работать на участке… Ну, ты понимаешь.

— Вот не надо подкалывать! — нахмурилась Аля. — Я же раскаялась, попросила прощения и как раз сейчас искупаю свой грех. Когда принесут колбаски, тебе захочется, чтобы я тебя еще раз оскорбила и снова привела бы сюда. Они здесь уникальные, просто нечто!

— А без оскорблений мы сюда прийти не можем? — спросил Алекс.

— Не уводи разговор в сторону! — одернула умная девушка. — Объясни, почему ты работаешь на участке. Я еще больше заинтриговалась, когда узнала, что ты приехал из Братска. Приехать в Москву, чтобы работать в крутом месте — это понятно. Но в поликлинике? Парадокс! Решительно не понимаю!

— А если я скажу, что окончил ординатуру по кардиологии?

— Что-о-о?! — протянула Аля, смешно сложив губы трубочкой. — Ты серьезно?!

Алекс кивнул.

— Тем более ты должен мне все рассказать! Прямо сейчас!

Из осторожности Алекс рассказал ту же самую версию, которую изложил при устройстве в поликлинику. В книжках про шпионов, которые юный Алексей Бушмакин считал лучшим чтением на свете, шпионы чаще всего попадались на разного рода несостыковках, а Александру Бушмакину нельзя было попадаться. Ему хотелось продолжения знакомства с Алей.

Дослушав до конца, Аля покачала головой и сказала:

— История и впрямь невеселая. И что ты думаешь делать дальше?

Склад ума у девушки был практическим. Охов и ахов разводить не стала, с сочувствием тоже не лезла, а сразу же поинтересовалась перспективами.

— Пока буду работать в поликлинике, — ответил Алекс. — Все равно других вариантов на текущий момент у меня нет.

— Напрасно ты так думаешь! — возразила Аля. — Если тебя не взяли на «скорую» и в пару больниц, то это еще не означает, что все двери перед тобой закрыты. Разные же бывают обстоятельства. Может в этот самый момент где-то срочно требуется кардиолог, а кандидатур нет. Ты бы взял себе за правило обзванивать по нескольку больниц в неделю…

«Вот еще немного поднаторею в терапии и начну обзванивать, — подумал Алекс. — Но лучше бы, конечно, иметь более весомые шансы».

Разговор, под который незаметно было выпито пиво и съедены все закуски, прервался появлением колбасок, которые и впрямь оказались весьма недурственными — в меру острыми, в меру жирными и однозначно мясными. В колбасах-сосисках Алекс разбирался довольно хорошо, а для непрофессионала-потребителя так вообще замечательно, благодаря соседке тете Марусе, всю жизнь проработавшей на колбасном производстве. Тетя Маруся не только продавала соседям утыренную с работы продукцию по доступным ценам, но и рассказывала, в какой колбасе сколько чего содержится. Хочешь-не хочешь, а потихоньку начнешь разбираться. Под колбаски Аля заказала другое пиво, как она сказала «для расширения кругозора». Этот сорт назывался «Нектаром Беспамятства» или просто «Нектаром». Тоже ничего, но «Беспредел» понравился Алексу больше.

— А теперь твоя очередь рассказывать о себе, — сказал Алекс, покончив с колбасками.

— Моя биография скучная, — усмехнулась Аля. — Единственная дочь папы-завхоза и мамы-учительницы. Школу закончила с медалью, сейчас учусь в универе, на факультете журналистики. Есть бабушка, мамина мама, она тоже педагог. Родители отца умерли, я сейчас живу в дедушкиной квартире, «нюхаю самостоятельную жизнь», как выражается папа. Характер у меня взрывной, импульсивный…

— Это я уже заметил, — вставил Алекс.

— …но отходчивый, — продолжала Алена, проигнорировав его замечание. — Люблю путешествовать, люблю сюрпризы и бодрую музыку. В настоящий момент не связана никакими отношениями. Кстати, а как у тебя с этим делом? Есть подруга жизни? Или, может, в Братске кто-то остался?

— На данный момент — нет, — сказал Алекс и практически не соврал, поскольку встречи с Ольгой нельзя было назвать ни «отношениями», ни «романом». В Братске это называлось «шуры-муры». Секс и немножко непринужденной болтовни о том, о сем.