Ирина Верехтина - Обида

– Да потому что ты одни поганки притащил!

– Дура ты, Томка, это ж зонтики были, самые вкусные грибы, куриное мясо по вкусу напоминают, их приготовить надо уметь, я бы тебя научил.

– Ты бы меня отравил. Ты… дурак такой был!

– Да это ты была – без царя в голове, безалаберная и…

– А чего ж ты с безалаберной глаз-то не сводил?

– Так я же не договорил, без царя в голове, безалаберная, взбалмошная и красивая! А я безалаберных обожаю просто, сам такой…

– Сам такой дурак!

– Тома, вот что ты сейчас сказала? Что я такой же дурак, как ты. А счастье – это знаешь что такое?

– Что?

– Счастье – это найти такого же дурака, как ты. Я в книжке одной прочитал. Прямо про нас с тобой написано! Помнишь, как я на тебя пялился, а ты на меня злилась…

– Помню, – улыбнулась в темноте Томка. – Вся группа помнит! Ты тогда соловьём заливался, про свою семейную счастливую жизнь хвастался. Всё хвастался и хвастался…

Томка вдруг поняла, что Павел тоже улыбается в темноте.

– И дохвастался! – закончил за неё Павел, и оба дружно рассмеялись.

– Кончай, молодожёны, – лениво отозвалась соседняя палатка. – Беседа, конечно, информативна и содержательна, это бесспорно, но вы знаете сколько сейчас времени? Не знаете?

– Оставь ты их, пускай ещё поговорят, интересно же… до чего они договорятся! Два счастливых дурака.

Томка с Павлом, давясь смехом, изнемогая от него и не в силах перестать смеяться, придушенно хохотали.

– Эй, у вас там что, комната смеха открылась? Тогда мы идём к вам…

Томка с Павлом испуганно притихли.

– Я думал, они и вправду к нам придут, – выдал Павел шёпотом.

– А что ты ещё думал? – шёпотом отозвалась Томка.

– Думал… о тебе. Томка ты моя, Томка! Я-то, дурак, думал, у тебя всё хорошо. Потому и не звонил. Я хотел, чтобы у тебя всё было не так, как у меня, чтобы ты была счастлива. А я…

И словно прорвалась, рухнула веками стоявшая плотина – Павел говорил и говорил, взволнованным шёпотом рассказывая Томке всю свою неудавшуюся семейную жизнь.

Томка слушала – и слёзы медленно текли по её щекам, и она радовалась, что Павел не видит их в темноте. А он всё говорил, говорил – и вдруг замолчал. Уснул. Томка слушала его сонное дыхание, и ей хотелось, чтобы так было всегда. Уж скорей бы рассвело! Пашка проснётся и скажет, что без неё, Томки, жить больше не может. Или нет, он скажет, что никуда её от себя не отпустит. Или…

Томка лежала без сна и думала, что скажет ей Павел. Он и так уже – всё сказал, ведь его рассказ это и есть признание в любви, думала Томка. Но лучше бы… конкретнее. Лучше бы он прямо сказал, что без неё, Томки…

Он непременно скажет ей слова, которых ждёт каждая женщина и которых Томка так и не дождалась от мужа. Это скажет ей Павел, и жизнь для них двоих начнётся заново. А что? Они ещё не старые, они любят друг друга… Вот проснётся Пашка и скажет… Да что там скажет! – крикнет на весь лес: «Томка, я люблю тебя-ааа!!!». И все будут их поздравлять: ещё одна пара, ещё одна свадьба, в группе уже не первая.

Томкины мечты прервал далёкий тоскливый крик. Птица? – Нет, это кричал человек. Вот опять. И опять! Кто-то кружил по лесу и кричал, то ближе, то дальше. Плутал в лесной чаще за сто десять километров от Москвы… А вдруг он выйдет на бивак?! А вдруг это сбежавший заключенный или сумасшедший? Кто же в здравом уме пойдёт ночью в лес?

Томка энергично тряхнула Павла за плечо:

– Паш, вставай. Кричит кто-то.

– Кто?

– Да не знаю я! Давно уже кричит, то ближе, то глуше. А сейчас громче! К лагерю идёт!

Павел поднял на ноги всю группу. Первым делом проверили палатки – все ли на месте. Не было Николая! Мужчины похватали фонари (топор тоже взяли, и ножи, у кого они были) и отправились на поиски, громко крича: «Блино-о-ов! Коляныч! Бли-ииин! Отзовись, партизанен! Ком цу мир!»

– Вот же люди, даже из трагедии комедию сделали! – восхитилась Варя и засмеялась сквозь сжатые зубы: «Хм-ммм-мм!»

– Нет, вы посмотрите на неё! Человек пропал, а ей смешно!

– Не человек, а именинник. Обожрался, и пропал с концами! – Варя смеялась уже в открытую. – Человек в овражек отлучился, а вы его с топорами искать пошли. Теперь сидит там и выйти стесняется…Ха-ха-ха!

– Варь, ты соображаешь, что говоришь? Что ты мелешь?! – вскинулась Томка, но – не на ту напала…

– Ой, да ладно тебе, – издевательски .протянула Варя. – Вам с Павликом общий кошмар на двоих приснился, ну и спали бы себе дальше, а вы всех взбаламутили. Вся группа по лесу разбрелась, теперь не соберёшь! Ха-ха-ха, ой, девчонки, не могу-ууу… – заливалась Варя, словно не замечая злых Томкиных глаз.