Ханс-Улав Тюволд - Хорошие собаки до Южного полюса не добираются [litres]

– Какая разница, какая разница, как ни крутись – повсюду задница.

– Именно.

Капитан Скотт стоит на Южном полюсе, измученный и побежденный. Всего за мгновение доблестный марш-бросок превратился в жалкое отступление, и, несмотря на это, он лишь на полпути. И теперь жизнь не кажется особенно великой. А вот смерть – наоборот, событие великое.

Капитан Скотт решает умереть и цели добивается. Чтобы желание капитана исполнилось, четверо его спутников тоже должны умереть, и одна смерть выглядит печальнее другой. Они умирают, как дикие животные, нет, как умирают дикие животные в представлении вегетарианцев – от ужасных болезней, раздирающих тело до последнего вздоха.

Вот вам задачка, попробуйте решить ее – те, кто умеет решать.

Руководствуясь убеждениями, Шеф лишает жизни неизвестное количество представителей местной фауны и огромную стаю собак, а капитан Скотт, помимо представителей местной фауны, лишает жизни с дюжину лошадей, своих спутников и, разумеется, самого себя.

Итак, кто же хуже?

Ответ к этой задачке дала история. Или, точнее, две различные истории о том, как добраться до великой пустоты, а там развернуться и поковылять обратно. Одна из них написана человечьей кровью, вторая – собачьей.

Представьте, если бы Шефу и остальным участникам экспедиции запрещалось о ней рассказывать. Добро пожаловать, вы первый в самой южной точке земного шара, но никому об этом ни слова! Вся статистика была бы опубликована, и норвежский флаг на Южном полюсе по-прежнему служил бы основанием для территориальных притязаний, которые всем будут побоку. Разница лишь в том, что свою историю ты не расскажешь. Все знают, что кто-то там побывал, но никто не знает, что это ты. Кому тогда захочется стать первым?

Ведь как ни поверни, а именно ради этого все и затевалось, верно? Чтобы на библиотечной полке появилась еще одна история. По-моему, этот аспект Великого путешествия фру Торкильдсен замалчивает. Когда я поделился с нею этой мыслью, она отмахнулась:

– Это что же, нам теперь надо благодарить Войну, потому что про нее написали много книг?

Крыть мне было нечем, как всегда, когда она разыгрывает военную карту.

Конечно, капитан Скотт, тащивший за собой сани, боялся. Поначалу того, что вся экспедиция на Южный полюс окажется бесполезной, а потом, когда этот страх оправдался, боялся боли, холода, стыда, болезни и смерти. Если бы он взял с собой (и ел!) собак, и он, и его товарищи, возможно, выжили бы. Один-единственный собачий бифштекс, немного печенки – и кто знает? А так, без собак, ну дошли они до полюса, а что толку? Мораль здесь очевидна: возьми с собой собаку!

Но даже оказавшись посреди ледяной пустыни и осознав, что не выживешь тут, ты еще способен принести пользу при условии, что у тебя при себе ручка и бумага. Ручка и бумага расскажут твою историю после твоей смерти. Фру Торкильдсен, например, вряд ли выжила бы на Южном полюсе, но я уверен, что она непременно взяла бы туда ручку и бумагу, поэтому ее захватывающая история жила бы дальше и после того, как фру Торкильдсен сошла бы с дистанции. Истории, рассказанные умершими, правдоподобнее всего.

Говорят, будто историю пишут победители. Антарктическая гонка – исключение, которое только подтверждает правило. Двухтомник Шефа, полный статистических выкладок и описаний погоды, неплохо продавался, однако главным стало предсмертное повествование Скотта. Норвежцы пришли первыми, но выиграли англичане. Выиграли историю.

Британским школьникам рассказывают, что первым на Южном полюсе побывал Скотт, просто ему не повезло и по пути домой он умер героической смертью, и история эта намного приятнее, хотя в развязке нас тут тоже ждут заледеневшие трупы. В честь Шефа устраивалось немало ужинов, но на вкус все отдавало собачатиной. И развязка получилась нелепая. Да и ненужная.

Фру Торкильдсен показала мне снимок, сделанный за час до того, как Шеф сядет в самолет и покинет этот мир. На снимке он сидит один, выглядит старше своих пятидесяти пяти и смотрится каким-то потерянным. Потерял победу? Дружбу? Жизнь?

И где его мысли, угадать невозможно. Может, они на другом конце земли, рядом с человеком, когда-то лежавшим в этом ледяном аду и ожидавшим, что смерть принесет ему вечную жизнь? Шеф знает, что в течение нескольких часов умрет, и, по-моему, ему все равно. Он и так зажился на этом свете. Хватит с него. Смерть – освободитель. В этом смысле они похожи, Шеф и фру Торкильдсен.

Хотя, может, он сидит в этой летающей шлюпке и злится, потому что его мучает ужасный зуд там, сзади.