Лорен Вайсбергер - Игра на вылет

К тому моменту, как Чарли заселилась в мюнхенскую гостиницу «Мандарин Ориентал», она пребывала в полном раздрае: уставшая, сонная, сгорающая от стыда. Тодд встретил ее бешеной тренировкой и советом: «Держись подальше от Марко. Весь турнир. Не смей отвлекаться. Ясно?» Каким-то образом ей это удалось. Они обменялись парой сообщений – удачи в завтрашнем матче, очень занят, скоро увидимся – и все. Тяжело объясниться и признать, что оба «сходили на сторону», но делать вид, что ничего не произошло, еще тяжелее.

Чарли предполагала, что вылетит еще в первом круге – проиграв теннисистке, которая попала в турнир по вайлдкарте. Потребовалось три непредсказуемых сета ее худшего тенниса, чтобы, наконец, добиться победы в первом круге. Второй круг прошел не лучше. К одной четвертой финала Чарли была уже отдохнувшей, но все еще на нервах, и она сама удивилась, что ей удалось собраться и выиграть в двух сетах. Когда пришло время встретиться с Натальей в полуфинале, Чарли не сомневалась, что проиграет, но Наталья жутко отравилась чем-то в ночь перед матчем, и ей пришлось сняться с турнира. Так Чарли попала в финал. В финале она вновь столкнулась с Карин Гейгер, которая по рейтингу была второй после Натальи, однако, как и Чарли ранее в этом турнире, Карин была не на пике формы. Она не смогла выполнить первую подачу, а ее игра у сетки быстро рассыпалась. К концу второго сета она собралась и дотянула до равного счета. Чарли буквально повезло выиграть матч со счетом 6:4, 7:5. Она стояла на корте неподвижно целую минуту, пока до ее сознания не дошло: она выиграла не только один, но два крупных турнира. Подряд. Эта победа поднимет ее в мировом рейтинге до первой пятерки и даст отличное сеяние в Открытом чемпионате Франции. Мечты начинали сбываться.

– Чарли? Ты слушаешь? – Отец хмурясь смотрел на нее.

– Что? Почему ты так на меня смотришь? – Она понимала: наверняка потому, что его дочь вовлечена в скандальный любовный треугольник; но, конечно же, он никогда не признается.

Он улыбнулся.

– Просто беспокоюсь о тебе.

Они въехали в черту города и мчались теперь вдоль Сены. Парижские здания становились все выше.

– Я только что выиграла Чарлстон и Мюнхен! Разве есть повод для беспокойства? – Она пыталась говорить беззаботно.

– Ты похудела.

– И хорошо! Тодд с самого начала говорил, что, избавившись от пяти лишних килограммов, я стану подвижнее. И он прав! В первом круге матч был очень тяжелым, и в прошлом году я не смогла бы дойти до конца, – а на этот раз я собралась. Переборола себя. Я избавилась от лишнего жира, но продолжаю наращивать мышечную массу. Может, в прошлом году не случилось бы той травмы, если бы я была в боевом весе.

– Понимаешь… – Отец, казалось, тщательно подбирал слова. – Меня тревожит, что Тодд требует от тебя слишком многого. Один только режим физподготовки чего стоит. Не говоря уже о самих теннисных тренировках.

– Я сейчас тренируюсь ненамного больше, чем с Марси, – возразила она. Чистое вранье, и они оба это знали.

– Расскажи подробнее.

– Да ладно!

– Мне интересно.

Чарли вздохнула.

– Понедельники, вторники и среды – полные дни. Три часа тенниса, полтора часа тренажеров, обед, перерыв, затем два часа тенниса и еще час тренажеров. Четверг – полдня: теннис и тренажеры только утром. Пятница и суббота – полные дни. Воскресенье – отдых. Не так уж плохо.

Чарли закашлялась, надеясь, что ее ложь звучит правдоподобно. Правда заключалась в том, что режим был более изнурительным.

– Милая…

– Папа, при всем моем уважении должна заметить, что ты немного отстал от спортивной жизни. Пятнадцать лет назад теннисистки могли выехать на одних только сильных ударах и грамотной стратегии. В трех сетах победила бы теннисистка, которая еще держалась на ногах. А сейчас, после того, как появились все эти безумно атлетичные девушки? Когда они тренируются так же много – если не больше, – чем мужчины? У меня нет выбора. Чтобы побеждать, надо тренироваться.

– Да, наверное, теннис сильно изменился, – тихо проговорил он.

– Я видела записи старых матчей Мартины и Крисси. Мартина выиграла свой первый турнир, когда была прямо-таки толстухой! Можешь себе представить?

Остаток пути они молчали. Когда автомобиль подъехал к «Ле-Морис», Джейк уже ждал возле входа. В дутом жилете «Монклер», свитере, джинсах и в кашемировой шапочке точно такого же оттенка голубого, как его глаза, он смотрелся отлично. В тысячный раз Чарли задалась вопросом, почему брат до сих пор ни с кем не встречается. Он красив и подтянут, уверен в себе. Она видела пару его прежних приятелей, и все они были похожи на него: не чрезмерно женоподобные и не накачанные громилы с бицепсами, рвущими рукава. Чарли знала, что лет в двадцать Джейк прошел через распутный период, когда был завсегдатаем гей-баров. Риск подхватить гепатит заставил его вернуться к моногамии. Теперь, насколько ей было известно, Джейк если с кем-то встречался (обязательно после целой серии медицинских анализов), то хранил партнеру верность. Но его отношения обычно длились не больше пары месяцев. Лишь однажды он привел домой на День благодарения очаровательного инженера-электрика Джека, который в свободное время пытался сделать карьеру на комедийной сцене и смешил их умными, колкими шутками о политике, текущих событиях и своей рыжей шевелюре. Мистер Сильвер тогда удивил обоих детей – весь вечер держался спокойно и приветливо. Чарли потом говорила, как сильно ей понравился Рыжий Джек, как мило смотрелась бы на свадебных приглашениях надпись «Джейк & Джек» и как они могли бы назвать своего первенца Джон, Джилл или Джейми. Однако уже к Рождеству Джейк снова был один, и о Джеке они больше не слышали.