Лорен Вайсбергер - Игра на вылет

– Войдя в ресторан, я сразу поняла: что-то случилось…

Она не думала о том, понравилось ли ей быть легкомысленной девчонкой. Не думала о том, с каким удовольствием она нарушила парочку правил. Очень со многим предстоит разбираться – с Марко, таблоидами, отцом и братом, – но все это позже. А сейчас была история, которую ей не терпелось рассказать.

Чарли расплылась в улыбке. А потом говорила, говорила и говорила.

Париж.

Май 2016 года

Чарли заметила на эскалаторе отца, и что-то в его позе не позволило ей сразу к нему побежать. На мгновение она замялась, наблюдая, как отец бессмысленно смотрит в пространство. Он выглядел старше. Тревожные морщинки, казалось, навсегда врезались в его лицо и были заметны даже с такого расстояния.

Сойдя с эскалатора, он растерянно огляделся. Затем его глаза остановились на Чарли, и выражение лица сразу же изменилось. Он широко, искренне улыбнулся и как будто стал выше ростом – хотя в глазах сохранилась легкая отчужденность.

– Чарли! Что ты здесь делаешь? – спросил мистер Сильвер. Он обнял Чарли, и она сразу ощутила запах дыма.

– Что, я не могу встретить папу?

Он сжал руками ее плечи и поцеловал в обе щеки.

– У тебя разве нет дел поважнее, чем встречать своего старика в аэропорту? Спасибо уже, что купила мне билет на самолет. Я собирался взять такси.

Чарли тактично пропустила его замечание о билете мимо ушей, понимая, что ему неудобно, когда она за него платит.

– Неужели не помнишь со своих теннисных времен, что такое французские таксисты? Они не изменились. Я злейшему врагу не пожелала бы прокатиться в парижском такси.

Отец рассмеялся, предложил ей руку, и они вместе пробрались сквозь толпу, собравшуюся в зоне получения багажа. Мистер Сильвер приехал без чемодана, поэтому они быстро вышли на улицу, где их ждал автомобиль, предоставленный Чарли турниром.

Устроившись на сиденье, отец покачал головой.

– Как жаль, что твоя мать не может это увидеть, – произнес он. Его голос слегка дрогнул. – Машину с шофером, награды, хвалебные статьи. Открытый чемпионат Франции. Тебя.

– Я тоже о ней вспоминала, – тихо сказала Чарли. Они выехали с территории аэропорта Шарль де Голль и теперь проносились мимо ферм и полей. Чарли всегда удивляло, что один из самых оживленных международных аэропортов стоит в окружении такой идиллической местности. – Сегодня ее день рождения.

– Да. Ей исполнилось бы сорок девять. Боже мой, не могу себе представить! Почти пятьдесят. Для меня она застыла во времени тридцатипятилетней, красивой молодой матерью. В твоем возрасте у нее уже были ты и Джейк.

Чарли смотрела в окно. Мама всю жизнь посвятила детям и мужу. Она пожертвовала карьерой, чтобы дома их всегда ждал уют; она готовила еду и возила их в школу, помогала с домашним заданием и устраивала на дни рождения вечеринки-сюрпризы; всегда болела за Чарли с трибун. Одобрила бы сейчас мать ее поведение? Да, Чарли добилась успеха. Но при этом уволила своего тренера и наставника, благородного и преданного человека. Заработала обвинение в том, что победила в турнире нечестным путем. Оказалась втянутой в публичный скандал с участием двух мужчин, с которыми спала без любви. «Осталась при своем мнении» в споре с отцом, – а у него явно какие-то неприятности. Чарли заметила, что отец давно не говорил о том, как гордилась бы ею мать. Раньше он постоянно об этом твердил. «Твоя мать была бы счастлива, если бы знала, какой ты станешь. Она бы очень гордилась тем, что сумела воспитать такого человека. Ты похожа на нее». Он произносил эти слова так часто, что они потеряли для нее смысл, но теперь она отдала бы что угодно, чтобы услышать их снова.

Чарли повернулась к отцу:

– Спасибо, что приехал в такую даль. Тебе наверняка нелегко было так надолго оставить работу.

Он посмотрел на нее с удивлением.

– О чем ты говоришь? Что значит расстояние, когда твоя дочь посеяна под четвертым номером в турнире Большого шлема? Ты выиграла Чарлстон и Мюнхен, и у тебя вполне реальный шанс выиграть Открытый чемпионат Франции. Открытый чемпионат Франции! Неужели я позволю себе пропустить такое событие?

Мюнхен. Пожалуй, самый странный турнир за всю ее жизнь. Чарли была уверена, что ей не удастся показать хороший теннис – слишком многое отвлекало. После победы в Чарлстоне она чувствовала себя то на седьмом небе от счастья, то в ужасе от газетной шумихи по поводу Зика Лейтона, то в полной растерянности перед изменой Марко с сексапильной нянькой. Она ругала себя всю дорогу, пока летела в Германию. Мало того, что она переспала с едва знакомым мужчиной – стыд какой! «Секс на всю ночь» был слишком большой физической нагрузкой для спортсмена элитного уровня, даже и без алкоголя. Бессонная ночь в сочетании со сменой часового пояса обязательно скажется, и по корту она будет ползать – вялая, медлительная, неспособная сосредоточиться. Надо же было самой все испортить, когда в ее жизни все только-только начало складываться!