Лорен Вайсбергер - Игра на вылет

– Правда? – Чарли захотелось его обнять.

Дэн улыбнулся и взглянул на часы.

– Давай, принцесса-воин, пора идти. У нас тренировка на корте.

Он достал бумажник, но Чарли быстро проговорила:

– Я заплачу.

– Думаешь, я настолько беден, что не могу купить тебе чашку карибского кофе?

Чарли закатила глаза:

– Нет, просто ищу предлог, чтобы достать деньги из лифчика.

И она запустила руку в вырез футболки.

Дэн смутился и отвел глаза, однако это не помешало ему шутливо бросить:

– Лучший аргумент, который можно было придумать. Давай, Сильвер. Я обгоню тебя на обратном пути.

– Неужели? Думаешь, сможешь победить меня только потому, что я девушка? – Чарли оставила на столе всю двадцатку и допила последние капли кофе. – Ну, побежали!

Дэн рванул вперед, и Чарли, смеясь, побежала за ним.

Остров Дэниэл, Южная Каролина.

Апрель 2016 года

– А-ах! – вырвалось у Чарли, когда она ударила точно центром ракетки по взмывающему мячу. Едва не задев сетку, мяч приземлился у задней линии; Чарли даже усомнилась, не ушел ли он в аут. Она редко издавала звуки на выдохе – считая их некрасивой и неженственной уловкой некоторых теннисисток, призванной отвлечь соперницу, – но сейчас это была чисто физиологическая реакция на удар, в который она вложила всю силу. Визгливый рык сорвался с ее губ непроизвольно. Она пришла в ужас – и все же вынуждена была признать, что выкрик принес облегчение.

– Тридцать – ноль, – объявила в микрофон судья со своего высоко поднятого над кортом сиденья.

– Требую повтора! – завопила Карин, указывая рукой на линию. – Аут!

– Мисс Гейгер требует повтора. Мы пересмотрим розыгрыш, – объявила судья.

Сердце Чарли забилось от волнения. Они играли уже два с половиной часа, победа была в двух очках. Она глубоко вдохнула через нос, выдохнула через рот и стала медленно ходить, чтобы расслабить ноги. Потом взглянула на трибуны. Отец, Джейк, Дэн и Тодд, не отрываясь, смотрели на огромные экраны, где должно было начаться воспроизведение записи.

Медленно, очень медленно, по идеальной дуге мяч летел над сеткой, приближаясь к задней линии. Камера приблизила изображение настолько, что на экране стал виден только мяч и несколько сантиметров задней линии. Вот мяч медленно приближается к ней, и – бам! – крошечная часть нижней поверхности мяча задела самый краешек ленты. Камера подтвердила: да, был один сантиметр – возможно, меньше – перекрытия между мячом и задней линией. Чарли воздела кулак в воздух. На трибунах грянули аплодисменты. Тодд вскочил на ноги, вскинул руки над головой и закричал:

– Да, Чарли! Теперь добей ее!

– Счет остается тридцать – ноль, – спокойно объявила судья. – Карин Гейгер использовала последнее требование повтора.

Карин ударила себя ракеткой по ноге и громко выругалась по-немецки.

Стараясь сохранять спокойствие, Чарли подошла к линии и махнула рукой подающей мячи девочке. Та сразу же подбежала и протянула ей два мяча. Чарли сунула первый в штанину черных шортов, второй ритмично отбила о корт – раз, два, три – и сразу затем подбросила в воздух. Полуденное чарлстонское солнце слепило, но она привыкла тренироваться при ярком солнечном свете. Чарли следила, как мяч взлетает к небу, а затем, едва только мяч достиг самой высокой точки, оттолкнулась ногами от земли, вытянула правую руку из-за спины и вложила в удар силу всего тела.

Мяч угодил во внутренний угол квадрата. Карин даже не успела добежать. Подача навылет. Радар-экран в задней части корта зарегистрировал скорость подачи: 103 мили в час. Трибуны взревели.

– Сорок – ноль, – объявила судья на вышке. – Матчбол.

– Чарли! Чарли! Чарли! – скандировали трибуны.

– Прошу тишины на корте, – строго сказала судья, но болельщики и не думали униматься.

Соперница Чарли выглядела так, словно испытывала физическую боль. Собственно, наверное, так оно и было: матч шел уже два часа и тридцать восемь минут. Каждая из них выиграла по сету на тай-брейке, и счет третьего сета теперь был 5:4. Обе взмокли и тяжело дышали.

«Матчбол, матчбол, матчбол», – снова и снова мысленно повторяла Чарли, стараясь глубоко дышать, успокоиться и оставаться сосредоточенной. Если не обуздать бушующий адреналин, есть риск перегореть: руки начнут трястись, ноги – дрожать, концентрация нарушится. Чтобы хоть немного унять бешеное биение сердца, она размеренно вдыхала и выдыхала, направив все внимание на струны своей ракетки.