Чарли смотрела, как Наталья протянула ракетку к ближайшему болл-бою и улыбнулась ему, когда он положил на струны два мяча. Один мяч она аккуратно протолкнула под юбку, после чего подошла к задней линии и расставила ноги. Чарли подпрыгивала на носках, готовясь принимать подачу, однако мяч Натальи полетел в дальний угол зоны подачи, Чарли не успела даже к нему приблизиться. Чарли взяла следующее очко, ударив идеальную свечку высоко над сеткой – мяч угодил на заднюю линию. Наталья выиграла два следующих. 40:15. Чарли почти слышала, как телевизионные комментаторы всего мира на десятках языков сообщают аудитории, что это означает: у Натальи матчбол. Перед глазами мелькнул заголовок: «Снова серебро для Сильвер».
Чарли вдохнула и медленно выдохнула, чувствуя, как опускаются плечи. Ее взгляд замер на мяче. Она великолепно отбила подачу Натальи, затем ответила ударом справа, потом слева. Оба прошли безупречно, каждый раз мяч жестко и быстро пролетал над сеткой и попадал точно туда, куда она хотела. Постепенно она подобралась к сетке, где всегда чувствовала себя уверенно, и направила мяч к задней линии. Наталье будет очень трудно вернуть его в корт… Однако Наталья ответила с удивительной силой. Чарли сделала выпад, но не дотянулась даже ракеткой. А обернувшись, увидела, как мяч упал в паре сантиметров от задней линии – принеся Наталье победное очко.
Наталья упала на траву. Под гром аплодисментов судья на вышке объявил победителя Уимблдона: мисс Иванова. Все трибуны, аплодируя, встали, благодаря соперниц за один из самых захватывающих финальных матчей в истории Уимблдона. На корте началась подготовка к награждению победителей. Чарли посмотрела на гостевую ложу: подруги Натальи обнимались, Джейк и отец выглядели удрученными, Тодд запустил руки в волосы, Марко поклонился обеим девушкам, Пайпер и Ронин вежливо аплодировали победителю. Казалось, только Дэн ею гордился и был готов встретить ее взгляд. Одними губами он прошептал: «Ты сыграла отличный матч».
И словно до этого момент Чарли не понимала, вдруг пришло осознание: все кончено, она проиграла. Следом навалилось болезненное разочарование; и, тем не менее, она могла уйти с Центрального корта с высоко поднятой головой. Она играла с полной отдачей, играла честно. Этого не хватило, чтобы выиграть Шлем – по крайней мере, пока, – но этого было достаточно, чтобы показать средний палец украшенным стразами бюстгальтерам, надменным соперницам, изменщикам-бойфрендам, кричащим на нее тренерам и всей прочей шелухе, которой она позволила просочиться в свою жизнь и долго ее отравлять. Достаточно, чтобы со всем этим покончить.
Чарли с достоинством выдержала послематчевые интервью, произнесла слова благодарности в адрес своей семьи и своей команды и поздравила Наталью с заслуженной победой. Она благодарно помахала болельщикам и быстро покинула корт, чтобы Наталья могла насладиться триумфом. Чарли выложилась на полную, и хотя она допустила несколько ошибок – а у кого не было ошибок в рекордном по времени финале? – она играла на пределе своих способностей. Просто Наталья играла лучше. И заслужила победу.
Конечно, разочарование Чарли не стало менее острым, зато оно не было смешано с сожалением, гневом или стыдом. Благодаря адреналину или эндорфинам, идя в раздевалку, Чарли не чувствовала ни мышечной боли, ни неприятных ощущений от залеченных травм. Все это, конечно, придет. Невозможно сыграть самый длительный финальный матч в истории Уимблдона – и не расплатиться. Однако в тот момент она чувствовала странное умиротворение: она соревновалась на самом высоком уровне и не прибегла к уловкам, чтобы получить преимущество. Впервые за долгое время Чарли было не за что извиняться.
То ли из-за шума и суеты в Зале чемпионов, то ли из-за наползающей усталости, но Чарли не чувствовала тяжелой руки на своем предплечье до тех пор, пока не стало больно. Встревоженная, она резко обернулась. Тодд уставился на нее с выражением откровенной ненависти.
– Что, черт побери, ты там делала?! – проговорил он таким громким шепотом, что все вокруг мгновенно притихли.
Чарли была настолько потрясена, что не нашлась с ответом.
– Ты меня слышишь? А, проигравшая? Не хочешь объяснить, как человек в здравом уме мог слить весь сет из-за двойной ошибки? Пожалуйста, изложи мне свой блестящий анализ, потому что я ни хрена не понимаю.
Если кто-то из организаторов, линейных судей, тренеров или журналистов не слышал первую фразу Тодда, то сейчас он точно привлек всеобщее внимание. В зале воцарилась мертвенная тишина; Чарли подумала, что его слышали болельщики на корте. Ошарашенная, она не могла вымолвить ни слова. Не могла даже попросить его убрать руку, которая больно сжимала ее предплечье.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу