Дженнифер Арментроут - Проблема с вечностью

Иногда я чувствовала себя все той же девочкой.

Парень снова начал распылять краску, и ее тяжелый запах наполнил воздух.

– Если у тебя страсть к этому делу, тогда иди, не раздумывай.

Меня совсем не увлекала наука, зато очень вдохновляла социальная работа. Я просто не хотела разочаровывать Карла и Розу, зная, что, если решусь посвятить себя чему‑то другому, именно это и произойдет. Но, если подумать, что еще могло меня заинтересовать?

Райдер стал рассказывать о своих работах, о странных заказах, которые ему поступали. Я смеялась, когда слушала историю о том, как он рисовал клоуна на фургоне. Получился жутковатый образ. Мы заполнили краской наши буквы. Райдер придумал фантазийную роспись. Я тоже попробовала, но мои зигзаги больше походили на брызги крови.

И это снова заставило меня задуматься о том, чем же я хочу заниматься в жизни. Что меня манит и зовет. Дорисовывая букву «И» , я уже знала ответ. Все мои интересы казались поверхностными. Я любила читать. Любила вырезать фигурки из мыла. Мне нравилось смотреть «Проект Подиум» [47] Project Runway (англ. ) – американское реалити‑шоу, выходящее в США на телеканале Lifetime Television . Тема шоу – дизайн одежды. Ведущая – модель Хайди Клум. . Но ничему из этого я не отдавалась со всей страстью.

Я не хотела быть писателем, как Эйнсли. Резьба по мылу была не более чем странным хобби – моей собственной версией медитации. И я не видела себя в роли дизайнера, готового создавать модель белой футболки ради спасения своей жизни.

Черт возьми, выходит, я – пустое место. Как белое пятно на холсте с мельчайшими капельками краски. Мне многое нравилось, какие‑то вещи привлекали мое внимание, но в целом я самой себе казалась никчемной.

Последние пару лет я медленно избавлялась от эмоционального багажа прошлого, его травм и страха, но тот кошмар, в котором прошло мое детство, не просто заставил меня молчать, существовать в фоновом режиме. Он отучил меня жить. Разве не в этом весь кайф? Не в самой жизни? Вот только страх все еще сидел во мне, и это из‑за него я оставалась пустым местом.

Удивительно, но мне вдруг стало легче, как будто груз сбросила с плеч. Я поднялась с колен и уже не почувствовала отчаяния. Да, пусть я – чистый холст, и это как раз неплохо, потому что я… могу стать кем угодно.

Я могу найти себя в любой профессии.

Просто надо этого захотеть.

Между тем мое нарисованное имя выглядело как кровавое суфле.

Я ухмыльнулась.

– Мне нравится. – Райдер снял маску и бросил ее на скамейку вместе с пустым баллончиком. – Что ты думаешь?

Я тоже содрала с головы маску и улыбнулась ему.

– Мне тоже нравится. – Я посмотрела на наши имена. – Спасибо, что привез меня сюда. Конечно, вечеринка… наверняка более интересное…

– А вот и не угадала. Нет более интересного для меня места, чем это, – сказал Райдер, приближаясь ко мне. – Честно.

Мои брови взлетели вверх. Я не знала, верить ему или нет.

Он схватил какую‑то тряпку.

– Покажи мне свои руки.

Я вытянула их. На двух моих пальцах остались красные разводы, почти как те, что я иногда видела на его руках. Райдер взял мою ладонь и нежно оттер краску.

– Я не шучу, Мэллори. Я рад, что ты здесь. И мне плевать на вечеринку.

Глядя на то, как он старательно очищает мою руку, я решила все‑таки поверить ему. Принять его слова за чистую монету. Убрав тряпку, парень осмотрел мою ладонь.

– Ты не видишь того, что вижу я.

– Что?

Он нахмурился, пытаясь еще раз вытереть мой указательный палец. Потом выбросил тряпку и взял в руки красный баллончик.

– Я хочу добавить тему заботы обо мне, – сказал Райдер и, к моему удивлению, вернулся к холсту. – Я знаю, что ты заботишься обо мне, Мэллори.

Мое сердце забилось быстрее, когда он встряхнул баллончик.

– Я тоже забочусь о тебе. – Райдер присел перед холстом, и его рука пришла в движение. – И думаю, здесь кое‑чего не хватает.

Я понятия не имела, что все это значит, поэтому подождала, пока он поднимется и отступит в сторону. Мои губы раскрылись, и я ахнула. Райдер нарисовал сердечко между нашими именами. Я видела это своими глазами:

РАЙДЕР

МЭЛЛОРИ

Как и улыбку на его лице – робкую, мальчишескую, – когда он повернулся ко мне.

– Это, наверное, очень банально, да?

Мое сердце уже выбивалось из сил, и я всерьез опасалась, как бы не рухнуть замертво.

– Или это чересчур? – Парень бросил баллончик в мусорное ведро и медленно подошел ко мне. Его щеки тоже пылали. – Наверное, все‑таки чересчур.