Дженнифер Арментроут - Проблема с вечностью

– Мэллори…

– Так и у нас с тобой. Мне всегда требуется помощь. И ты… всегда рядом, чтобы помочь. Я распадаюсь на осколки. Ты склеиваешь меня обратно. И я даже не пытаюсь ничего изменить.

– Что? Где ты этого нахваталась, черт возьми? – спросил он. – Просто чушь собачья.

Я покачала головой.

– И на самом деле ты пытаешься. Ты ходишь в школу. Ты заводишь друзей. Ты говоришь с людьми, – настаивал Райдер. – У тебя просто случилась неудача. Вот и все.

Это было больше, чем просто неудача.

– Я боюсь всего, – призналась я, и мой голос прозвучал приглушенно. – Всего. Навсегда – вот мой самый большой страх. Я боюсь, что останусь такой навсегда.

Парень выругался.

– Этот ублюдок сделал тебя такой. То, как он относился к тебе…

– К тебе он относился не лучше, но ты же не вырос таким.

– Я не идеален, Мышь. Никто из нас не идеален, но, черт возьми, меня бесит, что ты несешь весь этот бред, потому что я… – Его вздох прозвучал смертельно устало. – Я не знаю, как сделать лучше.

Вот и я не знала.

А может… может, это и не могло стать лучше. Райдер говорил, что ничего не длится вечно, но некоторые шрамы слишком глубоки, чтобы когда‑нибудь исчезнуть.

В среду вечером Эйнсли прислала мне мгновенное сообщение на компьютер.

Ты здесь, подруга?

Я отстучала быстрое «да». Мы толком и не поговорили после фиаско с вечеринкой, поскольку я увязла в своих мыслях и оставила без внимания нескончаемый поток ее сообщений. С самой субботы я чувствовала дискомфорт и зуд по всему телу. Хотелось содрать с себя кожу, но я не знала, с чего начать.

Это ощущение не покидало меня все эти дни. Я не могла вспомнить, что объясняли на уроках. В понедельник Кейра спросила меня о вечеринке, и я соврала, сказав, что свалилась с каким‑то недугом. Я знала, что Райдер переживает за меня. В среду мы встретились после школы на несколько часов, и я поняла, что меня отбросило назад. Я снова была начеку, тщательно выверяя свои действия и слова, и это означало, что говорила я крайне мало, пока мы гуляли в Гавани. Райдер смотрел на меня так, словно боялся, что у меня вот‑вот начнется истерика, и, видимо, ожидал такого исхода. Он лишь взял меня за руку и поцеловал в щеку, когда уходил на работу в гараж.

Дома я уединилась в своей комнате и принялась за новый кусок мыла. Я не могла прикоснуться к бабочке. Она так и сидела на столе, наполовину вылупившаяся из мыльного кокона. Новые поделки выглядели коряво. У меня никак не получалось вырезать лепестки распустившейся розы. Я нечаянно сломала ухо зайчику, а кот напоминал персонажа из фильма Тима Бёртона [53] Бёртон, Тимоти (Тим) Уолтер (1958 г.р.) – американский кинорежиссер, продюсер, мультипликатор и писатель. Мастер современного зрелищного кино, зачастую основанного на черном юморе. , но не обладал его обаянием.

Я не могла сосредоточиться. Может, Эйнсли отвлекла бы меня? На экране ноутбука появилось новое сообщение.

Можно, я тебе позвоню? Знаю, ты ненавидишь разговоры по телефону, но я хочу пообщаться.

Я нахмурилась. Если Эйнсли хочет пообщаться по телефону, значит, что‑то случилось. Нечто более важное, чем мое плохое настроение.

Конечно

набрала я, и мой телефон зазвонил через несколько секунд.

– Я знаю, ты не фанат телефона, но просто… мне нужно с кем‑то поговорить, – произнесла она чуть ли не шепотом. – Ты моя лучшая подруга, и я… – Ее голос дрогнул, и у меня сжалось сердце. – Я просто схожу с ума.

– Это… из‑за Тодда? – спросила я, перекладывая ноутбук с коленей на подушку.

Она резко засмеялась.

– Нет. Если бы дело было в нем.

Я обхватила себя руками.

– Что… что случилось?

В трубке послышался глубокий вздох Эйнсли.

– Помнишь, я должна была идти на прием к специалисту… по поводу сетчатки глаз? Потому что моему офтальмологу что‑то не понравилось у меня в глазах, когда я приходила за рецептом на новые очки?

– Да, я… я помню.

– Ну, короче, сегодня я была у этого специалиста, и… ничего не понимаю. Я думала, он скажет что‑то вроде «у тебя дерьмовое зрение» или «у тебя родинка на глазу» . Ты знала, что бывают родинки на глазах? Оказывается, бывают.

– Я не знала. – Я пожевала нижнюю губу. – Так что… сказал специалист?

– Мне расширили зрачки, а потом проверили давление в глазах. Оно немного выше нормы, но ничего страшного. Потом сделали снимки глаз – ну, знаешь, когда нужно смотреть на букву « Х» на экране? После этого провели еще серию тестов – кажется, рентген. Меня накачали йодом и светили в глаза, пока делали снимки. Странная процедура, потому что за несколько секунд у меня изменилось цветовое восприятие – сначала все вокруг стало красным, а потом голубым. – Она тяжело вздохнула. – И, наконец, пришел специалист посмотреть мои глаза.