Кэтрин Хайд - Не отпускай меня никогда

– Не знаю, я не спросила.

– А что ты тогда спрашивала?

– Привезет ли он фанеру. И он сказал, что привезет!

Рейлин положила руку Грейс на плечо. Выглядела она расстроенной. Странно, с работы Рейлин вернулась в нормальном настроении, а теперь внезапно загрустила. Наверное, заразилась унынием от Билли. А Билли подцепил его от Грейс. Опять она во всем виновата.

– Пойдем-ка в дом, – сказала Рейлин. – Надо приготовить что-нибудь на ужин. Сегодня у нас нет денег на пиццу. Одна из моих клиенток не смогла прийти, другая даже не перезвонила…

– Ничего страшного.

– Не знаю, что осталось в холодильнике.

– А если мистер Лафферти привезет фанеру? На нее у нас денег хватит?

– Понятия не имею. Никогда не интересовалась ценами на стройматериалы.

Грейс видела, что с каждой минутой Рейлин становится все грустнее и грустнее.

Они зашли в квартиру, Рейлин обшарила кухонные шкафчики и заглянула в холодильник.

– Либо хлопья, либо яйца.

– Ничего, сойдет, – сказала Грейс.

И опять подумала, что день выдался хуже некуда, хотя, по мнению Билли, все шло как обычно. Но потом Грейс вспомнила про фанеру и решила, что жаловаться тут не на что, – в конце концов, ей пообещали привезти танцевальную площадку, а такое бывает нечасто.

– Может, и то, и другое? – предложила Грейс.

– Давай.

Голос у Рейлин был совсем усталый. Она поставила перед Грейс хрустящие овсяные хлопья и полупустой пакет молока, а потом начала разбивать яйца в миску – однако делала это так вяло и медленно, будто у нее ни на что не осталось сил.

Грейс насыпала полную миску хлопьев – в коробке осталось еще много – и капнула туда чуть-чуть молока, чтобы Рейлин тоже хватило.

Рейлин оглянулась на нее, стоя у плиты.

– Может, нальешь побольше?

– А как же ты?

– Я буду яичницу. Но спасибо за заботу. Это очень мило с твоей стороны.

– Можно выливать до конца? Ты уверена?

– Уверена, – ответила Рейлин.

И больше не проронила ни слова, пока не поставила на стол две тарелки с яичницей.

– А кетчуп есть? – спросила Грейс.

Рейлин молча достала из холодильника бутылку.

– Спасибо! – ответила Грейс и щедро полила кетчупом свою порцию жареных яиц.

– Ого, как много! – прокомментировала Рейлин.

И они снова молча принялись за еду. В кухне повисла тишина.

После ужина, когда Рейлин уже успела помыть и вытереть посуду, в дверь постучали.

Грейс побежала открывать, но на пороге было пусто.

Она вышла на лестничную площадку – по-прежнему без ботинок, зато в трех парах носков. Оглянувшись по сторонам, увидела большой лист фанеры. Очень большой, просто огромный. Даже выше Грейс. Кто-то прислонил фанеру к стене возле двери.

Грейс кинулась в комнату, чтобы поделиться радостными известиями, но тут же врезалась в Рейлин, стоявшую у нее за спиной.

– Быстро он обернулся, – сказала Рейлин.

– Фанера ведь не могла сама к нам постучаться!

– Конечно, не могла. Мистер Лафферти постучал, оставил фанеру и ушел.

– Ой, и вправду. Как я сразу не подумала?

– На радостях ты вообще ни о чем не думаешь. Грейс, ты понимаешь, что это значит?

Грейс не понимала, но, судя по голосу Рейлин, ничего хорошего ждать не приходилось. Совсем, совсем ничего хорошего.

– Нет, а что?

– Он сделал нам одолжение. И теперь нужно его отблагодарить.

– Всего-то?

– По-моему, не слишком заманчиво.

– Хочешь, я схожу одна?

– Нет, я с тобой. Скажу спасибо, ничего со мной не случится. А еще надо будет отдать деньги.

– А если фанера стоила слишком дорого?

– Будем решать проблемы по мере их поступления.

– Опять ты со своей непонятной поговоркой…

Рейлин не стала спорить: просто взяла Грейс за руку и повела вверх по лестнице.

Мистер Лафферти открыл дверь и встретил Рейлин все тем же сердитым взглядом. С хмурым видом прислонился к дверному косяку, излучая мрачное недовольство.

– Мы пришли поблагодарить вас, – сказала Рейлин.

– Мне понравилась идея с чечеткой, – ответил мистер Лафферти. – Девочке нужно больше двигаться. Неплохое хобби, полезное. Не та ерунда, которой нынче занимаются дети. Шаг на верном пути.

– Вы очень добры, – сказала Рейлин. – Так быстро выполнили ее просьбу.

– Да, очень быстро! – добавила Грейс.

Мистер Лафферти смотрел на Рейлин, по-прежнему чем-то недовольный.

Потом добавил:

– Я способен на добрые дела, знаете ли.

Прежде чем ответить, Рейлин глубоко-глубоко вздохнула – будто досчитала про себя до десяти.