Джеффри Хичкок - В ногах правды нет

— Нет еще. Пока все и так шло нормально. Хочешь еще выпить?

— Твое здоровье, — сказал Перси, чокаясь. — Что ты имеешь в виду пока?

— Ты считаешь, что ничего не переменилось?

— Ш чего что-то должно меняться? Только из-за того, что я увидел ногу? Какое мне дело, что у тебя там вышло ш твоей женой. Это только ваш кашается.

— Ты хочешь сказать, что не будешь звонить в полицию, как только доберешься домой? — Дик прищурился и пристально посмотрел на него.

— Не буду, если ты меня не попросишь.

— Какого дьявола я буду тебя просить им звонить?

— А зачем же ты показал мне эту распроклятую ногу?

— Да не собирался я тебе ее показывать. Понятия не имею, как так она высунулась. Я же наоборот пытался развеять твои подозрения. А раз ты чересчур любопытный, хотел, чтобы тебе было, над чем поразмыслить.

Перси обдумал эти слова, осушил свой стакан и сказал:

— Интересно…

Дик начал выходить из терпения:

— Что тебе «интересно»? — крикнул он. — Черт возьми, что же, по-твоему, я делал? На вот, еще выпей.

— Ага, — сказал Перси, — это прояшняет мои мышли. А то они… вшегда… путаютшя.

— Ну и хорошо. Давай, выкладывай свою ясную мысль.

— Моя мышль… Моя мышль такая, что это ты жвал на помощь.

Дик взорвался.

— На помощь? Чтобы я первого встречного заморыша, вроде тебя, звал на помощь?

— Прошто не веритшя, — признал Перси.

— Полная чепуха.

— Чепуха, конечно, да вот какое дело… — Если Перси сейчас был хоть в чем-то уверен, так это в том, что ему нужно домой. — Дело такое, что, как ни крути, а я вше равно втянут. Я жнаю, как тебе тяжело, пушть даже ты и такой шильный, и мне тебя жаль. Я хотел бы тебе помочь… но не шобираюшь во вше это впутываться. — Он нетвердо поднялся на ноги, но эдоровяк Дик перегнулся через стойку и усадил его обратно.

— Ты уже впутался, старый философ, выше крыши.

— Ага, впутался, а сейчаш выпутываюшь. — Он снова сделал попытку подняться.

— Нет уж, посиди, пока мы все не обсудим, — сказал Дик, положив Перси руку на плечо и заставляя его сесть.

— Не надо меня силком удерживать я же тебе друг, разве не так?

Говорю тебе… мне тебя жаль… чертовски жаль… я жнаю, что ты этого не хотел. Ты же ее все еще любил, раз ты хотел поцеловать ее на ночь?…

— Да мы с ней не так уж плохо жили. Можно сказать, душа в душу.

— Значит, это был несчастный шлучай… тебе нужно было пойти в полицию… объяснить там вше… но ты не пошел… подумал, что получил наконец свободу. А потом ты не знал, что делать, тебе даже захотелось, чтобы эта твоя соседка, старая трещотка, пошла и сообщила в полицию… но она не пошла. — В голове у Перси полностью прояснилось. Вот если бы еще комната перестала раскачиваться вверх-вниз.

— Но она не пошла, — подсказал Дик.

— Поэтому, когда появился я, ты ухватилшя… за возможность вовлечь меня.

Дик был поражен.

— И ты до всего этого сам додумался?

— Да. Шам, — гордо сказал Перси.

Дик покачал головой — медленно, потому что виски начало действовать и на него.

— Должно быть, ты спятил. Я просто пытался отвлечь подозрения. Теперь еще ты навязался на мою голову.

— Ну, тогда я пошел, не беспокойся. Я тебе скажу, что я буду делать, я думаю, тебе нужна помощь, так вот, я тебе помогу…

— Ни в жизнь! — Дик наполнил стаканы и поднял тост. — За Маргарет.

— У которой на все был совет. Сейчас скажу, что я собираюсь делать. Я ничего не собираюсь делать, это годится, Дик?

— Это отлично, Перси, лучше быть не может.

Перси с трудом поднялся на ноги, и снова Дик заставил его сесть.

— Тебе еще рано, старый солдат. Мне нужны гарантии.

— Да зачем ты меня вше время усаживаешь? Какие еще гарантии?

— Что ты ничего не скажешь своей жене-болтушке.

— Бог с тобой, старина! Ей только скажи — тут же на всю округу разнесет.

— Правильно, Перси. Поэтому мне и нужны гарантии.

Перси сильно задумался на минуту.

— Ну вот те крест, и чтоб мне сдохнуть?

Дик обдумал это, потом грустно покачал головой.

— Не пойдет.

— Как насчет честного шкаутшкого? — предложил Перси с надеждой.

— Прости, старый сержант… я сам был скаутом… Придется запереть тебя в морозильнике.

— Никак нельзя, капитан, я не надел швитер. У меня только шарф с собой.

— Единственное помещение в доме, которое не пропускает звуки, объяснил Дик.

— Я — ик — улавливаю ход твоих мыслей, старый тюремщик, но тут есть загвоздка. Паули станет меня искать. Я, кажется, придумал! Лучше запри в морозильник ее.

— Тогда она не разболтает, — сказал Дик с сомнением.