Кэтрин Данн - Любовь гика

Еще два вечера все шло отлично.

– Я потихоньку вхожу в игру, с сорока тысячами в кармане, Цыпа кушает крендели, каждый день плещется в бассейне и учится плавать. И вот, на четвертый день, я собираюсь играть по-крупному. А там три квартала от казино до отеля. Три квартала – это серьезно, Хорст. Но малыш все равно справлялся. Я водил его туда только раз, однако он справлялся вообще без проблем. Расстояние ему не мешало. И вот я сижу за столом, изображаю волнение над рулеткой, ногти грызу, как положено, и тут подходит какой-то баклан в красном спортивном костюме, с теннисной ракеткой в руке, и встает рядом со мной. Он там ошивался какое-то время, не играл, просто смотрел, и, Хорст, клянусь, я был чист и гладок, как стеклышко. Нигде не прокололся. Никто не мог ничего заподозрить. А этот дятел в спортивном костюме, он был похож на боксера. Широкие плечи, узкая задница. Тощие ножки. Он трогает меня за руку и говорит: «Вам сегодня везет, мистер Биневски». Он называет меня Биневски, хотя в отеле я записался как Стивенс. Молодой парень. С виду опрятный. Короткая стрижка, лицо как попа младенца. Блондин. Какого хрена, Хорст, что я должен был сделать? Сказать ему: «Молодой человек, вы ошиблись. Моя фамилия Стивенс»? Он отводит меня от стола, держа под локоток. Мы выходим в холл, и он говорит: «Да, сегодня вам очень везет, мистер Биневски». А я думаю, это, наверное, здешний штатный детектив. Видимо, те придурки из Тахо разослали мои данные по всем отелям планеты. Он спросил: «Как ваш сынишка?» Голос сладкий, словно цианистый калий. Когда он вывел меня на улицу, я наконец поинтересовался: «Вы работаете в казино?» Он ответил: «Нет, я работаю в более крупной организации». Как-то загадочно, да, Лил? Я уже сталкивался с представителями служб безопасности, но там все было ясно. Никаких тайн и загадок. Но я не хотел впадать в панику, не хотел грубить этому парню, чтобы не напугать Цыпу, который мог слышать наш разговор. А парень спросил, где сейчас Цыпа. Я говорю, Цыпа спит. А он такой: «Вы уверены?» И тут я сорвался с места и побежал со всех ног. Забыл обо всем. Фишки так и остались на столе. Меня чуть удар не хватил… девять раз… пока я добежал до отеля, но Цыпа находился в номере, спокойно сидел и смотрел телевизор, ел сандвич с огурцом, а приемник лежал у него на коленях и не работал.

Я чуть не умер от облегчения. Погладил Цыпу по голове и сел разбираться, что случилось с приемником. Он, похоже, накрылся. В нем что-то сломалось, или его поломали. Я пытался сообразить, в чем там дело, и вдруг Цыпа взглянул на меня и произнес: «Те, другие ребята сейчас придут». Я тупо уставился на него: «Какие другие ребята?» Неожиданно дверь открылась, и вошли трое парней. Цыпа не обращает на них внимания и таскает кружочки моркови с тарелки. Парни совсем молодые. Вроде тех, кто нанимается к нам весной и клянется остаться у нас навсегда, но у них слишком хорошие зубы и слишком правильная речь. Ты знаешь, что в сентябре они вернутся в свои колледжи, но все равно берешь их, хотя они совершают дурацкие ошибки, и бьют себя по ногам колотушкой, и раз в два-три года кто-нибудь из них непременно решает создать профсоюз работников аттракционов и пытается замутить забастовку. Но они не боятся тяжелой работы, и горят энтузиазмом, и не дают заскучать нашим рыженьким.

Папа замолчал и сделал глубокий вдох. Хорст ободряюще закряхтел, не вынимая трубки изо рта, а мама принесла новый кувшин лимонада и наполнила папин стакан. Он отпил чуть-чуть и вздохнул.

– Я был трижды осел, что не взял тебя с нами, Хорст. Эти ребята ввалились в номер, все такие молоденькие, аккуратненькие, как студенты колледжа, и у одного из них был пистолет вроде тех пневматических, из которых мы в свое время пуляли по бродячим кошкам. Один наставляет на меня свою пушку, я сижу, как каплун с откушенной гиком башкой, а Цыпа рядом хрустит морковкой. Тот, который с пистолетом, начинает наезжать на меня, откровенно хамит, а еще один парень проходит в ванную и открывает краны в ванне. Третий отбирает у меня передатчик, срывает с меня микрофон, хватает за грудки, поднимает и ведет к стене, чтобы я там раскорячился и ему было сподручнее обыскать меня.

Потом входит еще один парень, тот самый, в красном спортивном костюме, из казино, и Цыпа делает звук в телевизоре громче. Ему, наверное, было не слышно из-за всей этой возни. Я стою, прижав руки к стене, и смотрю через плечо. Тот мелкий прыщ, который меня обыскивал, держит руку у меня на затылке, чтобы я не рыпался, а парень в красном костюме кивает и направляется в ванную. Шум воды затихает, и они оба выходят из ванной, дятел в красном и тот, кто пошел туда раньше, и который в красном кивает на Цыпу.