Мисс Оли взбирается на высокую табурету у стойки и бодро кивает Джимми. Зеркало за барной стойкой закрыто бутылками, в просветах между их горлышками мисс Оли видит свое отражение: очки с темно-синими стеклами, серый парик. Ее мягкий голос звучит ниже, чем тенор Макларнина.
– Налей-ка мне «Джеймсона», Джимми, – говорит мисс Оли.
Макларнин подходит к ней, выныривая из тумана, что поднимается от сковородок с тушеной капустой. Машет кухонным полотенцем перед своим красным носом, чтобы разогнать влажную дымку и лучше видеть.
– Что-нибудь празднуем? – интересуется Джимми, открывая бутылку.
– Вы тоже? – Мисс Оли щурит розовые глаза за сапфировыми стеклами.
– Спасибо. – Макларнин преднамеренно понимает вопрос неправильно. – Но я возьму «Мерфис». Я на нем вырос. Впитал, так сказать, с молоком матери.
– Правда? – спрашивает мисс Оли.
Джимми медленно, вдумчиво протирает полотенцем барную стойку и поднимает белые брови:
– Чистая правда. Я был беспокойным ребенком, мучился коликами, и матушка после вечернего кормления давала мне пососать тряпочку, вымоченную в «Мерфисе». Чтобы я лучше спал. Она говорит, это было благословение, что я дрых до утра, и ей не приходилось вскакивать ко мне ночью.
– Мне было уже тридцать восемь, – размышляет вслух мисс Оли, – когда я открыла для себя виски. Но я сразу же распознала, что это такое.
– Объятия юной девы, – произносит Джимми. – Дыхание Господа Бога.
– Теперь жалею обо всех годах, бесцельно прожитых без виски.
– Жалеть не надо. Всему свой срок. Виски не для юных барышень. Особенно ирландский. Без обид, но виски подходит только для зрелых и опытных женщин, иначе можно скатиться в пропасть. Я бы не стал наливать виски какой-нибудь старшекласснице. Для безобразий им хватит коктейлей и водки. Если бы я спаивал виски молоденьких девочек, мне было бы стыдно смотреть в глаза своему отражению в зеркале.
– Только не говори, что ты смотришься в зеркало.
Дипломат Макларнин чувствует, что тема зеркал – не самая подходящая для разговора с мисс Оли, и встает так, чтобы его необъятная фигура закрывала ей вид на ее отражение в зеркале за бутылками.
– У вас голос, как горячий пунш, мисс О, – улыбается Джимми. – Сегодня я слушал вашу передачу по радио и плакал, как разорившийся банкир.
– Тс-с, – шикает Оли и оглядывается на пустой сумрак за спиной. – Даме, читающей книги на радио, не пристало глушить спиртное в десять часов утра. Сегодняшняя передача шла в записи. Я сказалась больной, не пошла на работу. К тому же, Макларнин, у меня голос, как баритонный казу, а твое настоящее имя – Нельсон. Ты родился в Небраске. Признайся.
– Вы сегодня какая-то злая, мисс О. И поэтому вам все видится в неверном свете. Пятьдесят шесть лет назад я родился в больнице «Добрый самаритянин», на этой самой улице, и с тех пор каждый день слушаю вой подъезжающих туда «Скорых». Так же, как вы, полагаю.
– Я родилась в трейлере. Не знаю, где он тогда стоял. Но зачали меня здесь.
Вечером, в половине шестого, я сижу на подоконнике в пустом конференц-зале на четвертом этаже спортивного клуба «ТАС» и наблюдаю за машинами, въезжающими на стоянку. Седан мисс Лик появляется вовремя, и дежурный в клубной униформе открывает ей дверцу. Берет у нее ключи, садится в машину и загоняет ее на отдельное место, зарезервированное за мисс Лик. Она входит в клуб. Я слезаю с подоконника и устраиваюсь в кресле напротив настенных часов.
Я чувствую ее присутствие в здании. Закрываю глаза и представляю, как она проходит через вестибюль, кивает женщине за администраторской стойкой, шагает к лифту в конце коридора, застеленного ковром. Я точно знаю, как она будет смотреть на закрытые дверцы в ожидании, когда придет лифт. Как будет стоять, сложив руки на животе, сосредоточенная и спокойная.
Обычно я прихожу чуть раньше и жду ее в раздевалке. Сегодня лицо мисс Лик – готовое расплыться в радушной улыбке при виде меня – нахмурится. Переодеваясь, она будет гадать, почему я не пришла. Я почти слышу, как она входит в предбанник, с плеском ступая в ножную ванночку, как у нее за спиной закрывается тяжелая деревянная дверь. Я почти чувствую запах ее разгоряченного тела, смешанный с резким запахом хлорки, поднимающимся от воды в тесном пространстве, где отсутствует вентиляция.
В предбаннике нет освещения. Свет проникает туда лишь через маленькое ромбовидное окошко в двери к бассейну. Мисс Лик будет стоять в хлорированной воде, доходящей ей до лодыжек, и пристально вглядываться сквозь толстое, армированное стекло. Будет высматривать меня в бассейне.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу