Мария Садловская - Нелюбимая

— Когда домой придешь, Дюша? Вечером?

Надежда, чувствовавшая себя вполне здоровой, засовестилась. По сути, притворяется больной перед ребенком, старым человеком. Эти двое — самые близкие. Они ей верят. Когда-нибудь простят. Когда все станет известно. «Скорее бы!» — подумалось ей.

— Платон, прекрати плакать! У меня ничего не болит, я здорова. Вот большое дело — немножко плечо ушибла! Но в больнице надо проверить, не сломалась ли там какая косточка. — Надя вытерла ладонью мокрое лицо мальчика. — Кончай сырость разводить! Кто собирался защищать меня от разных хулиганов в санаториях? Забыл?

— Дюша, не надо в санаторий! Давай будем дома. Нам уже надо ехать белок кормить. Ты говорила сама, когда снег выпадет.

— Вот-вот, — обрадованно подхватила Надежда. — Я приеду завтра из больницы, и будем готовиться к походу в гости к белкам. А пока слушай бабу Капу!

Надя прижала к себе ребенка, шепнув:

— Все хорошо! — И, поддерживаемая медсестрой, зашла в машину.

Баба Капа вслед всех крестила вместе с машиной.

В больнице Горчихину поместили в палату хирургического отделения. Первым делом ее осмотрел хирург, подтвердив диагноз коллеги со «Скорой помощи». Затем, по просьбе больной, вызвал к ней гинеколога.

Чувствовала себя Надя хорошо, но именно это вселяло панику. Почему ее не тошнит, в чем дело? Такой же вопрос она задала и гинекологу.

Видавшая виды седая врачиха проворно ощупывала живот пациентки, приговаривая, что трудно угодить беременным. Тошнит — жалуются, не тошнит — тоже плохо. Вот уж бедные мужья!

Осмотрев Надежду, врач осталась довольной: все у вас, мамочка, хорошо! Прекратите ныть и успокойтесь. Срок маленький, семь-восемь недель, поэтому все обошлось благополучно.

Доктор мыла руки и, узнав, что пациентка уже стоит на учете в женской консультации, заключила:

— Ночь вы все-таки переночуете в больнице, в этой же палате. Я не буду вас переводить в гинекологию. А завтра можете отправляться домой. Уж коли попали сюда, возьмем все анализы, чтобы лишний раз вас не гонять.

Врачиха долго еще водила мышкой по экрану компьютера, затем, сказав, что придет медсестра брать кровь на анализ, ушла.

Надя успокоилась. Достала из сумки телефон, включила экран — там было два не принятых вызова. Интересно. Один от Володи, второй значился как Виктор Шмелев.

Не принятый вызов — это значит, что оба могут в любую минуту позвонить, и тот и другой.

Володя, понятное дело, будет предлагать куда-то пойти. Ей уже надоело это слушать. А Виктор Андреевич… Виктор если бы предложил — пошла бы. Но он не предложит. Может, самой попробовать? Точно! Платоша давно просится в парк, кормить белок. Снег выпал, им кушать нечего. Вот мы папу и попросим свозить нас в парк. Тем более он сам ей позвонил!

Настроение у Надежды поднялось, она повеселела. Даже вспомнила, что надо срочно позвонить домой, на общий телефон, что стоит в столовой, и всех успокоить.

Трубку подняла Лиза. Она громко выкрикивала слова — видимо, там все переволновались.

— Надя, наконец-то! Ну что? Рассказывай, что у тебя переломано?

— Лизонька, ну что там вы, в самом деле? Ничего не переломано, все у меня цело. Завтра я приду домой. Передай Капитолине Ивановне. И скажи мне, с кем Платоша?

— Тошик с бабой Капой пошли на улицу кормить Тузика. Все хорошо, только они о тебе волнуются. А я только закончила уборку кабинета, того, что вы с бабой Капой начали. Так что завтра Виктор Андреевич может занимать новое помещение. Ну, выздоравливай, а я пойду обрадую Платошку.

Закончив разговор, Надя выключила телефон. Не хотелось ей с Володей разговаривать. Совершенно нечего ему сказать. А он никак это не понимает. Или не хочет понимать?

Есть что сказать Виктору… Ему Надежда поведала бы огромную жизнь, и прошлую и будущую. Хотя он сам должен знать про их с Надей жизнь. Они двое — неразделимы. Просто Виктор об этом пока еще не догадывается. А она, отвергнутая, подсказать не может.

Медсестра Тоня сдавала дежурство.

— В третьей палате — Горчихина. Ей завтра на выписку. Утром придут анализы. Она поступила с ушибом плеча. Но ее проверял гинеколог — беременность. Срок маленький, поэтому все в порядке.

Зазвонил телефон. Трубку сняла принявшая смену медсестра Юля.

— Да, хирургическое! Горчихина? Да, у нас, в третьей палате. А кто спрашивает? Мы даем информацию только близким родственникам! Как, каким? Маме, папе, мужу. Кто? Муж? Ладно. У Горчихиной все в порядке. Переломов нет. А срок беременности у нее маленький, ей еще ничего не грозит, так что все хорошо. И вообще у нас мало времени, не мешайте работать!