Энн Тайлер - Морган ускользает

– Ты нужен мне здесь. Без тебя мне с этим не справиться.

– Ладно.

Спокойствие Моргана действовало Эмили на нервы.

– Не то чтобы он был сколько-то для меня важен, – сказала она. – Его приезд. Мне совершенно все равно.

– Ну да.

– Он ничего для меня не значит.

– Я понимаю.

Морган вернулся к комоду, опустил в карман пачку сигарет. Сидевший на кровати Джошуа замахал руками и вдруг загукал.

Пока Эмили мыла посуду, Луиза и Бриндл продолжали завтракать, сидя за кухонным столом. Луиза жеманно жевала тост. Бриндл сидела, подперев кулаком подбородок и бессмысленно помешивая кофе.

– Ночью мне приснился Хорас, – рассказывала она Эмили (Хорасом звали ее первого мужа). – Он сказал: «Бриндл, куда ты дела мои носки?» Я так ужасно себя почувствовала. Похоже, я их выбросила. Сказала: «Ну что ты, Хорас, они лежат где им следует. Разуй глаза». Он снова принялся искать их, а я побежала к мусорным бакам и все там перерыла.

– А мне снился соус чили, – сообщила Луиза. – Боже мой, как Морган любил чили. Он, знаете, был из тех мальчиков, которые вечно заглядывают в кастрюли. Всегда интересовался тем, что я готовила. И много раз спрашивал, что в точности я добавляю в еду. «Почему ты сначала подрумяниваешь лук?» или «С чем спагетти вкуснее – с томатным соусом или с томатной пастой?» «Ни с тем ни с другим – отвечала я, – помидоры нужно готовить своими руками, с самого начала». Ну, это другая история. Чили он любил больше всего. А сейчас, не знаю, мне приходится делать бог знает какие усилия, чтобы разговаривать с ним о еде, которую он так обожал, и вроде бы ему это неинтересно. Он мне почти и не отвечает. Почти не слушает, так мне иногда кажется. Но конечно, я могу и ошибаться.

Затренькал дверной звонок. Эмили повернулась от раковины, посмотрела на Бриндл.

– Кто это может быть? – спросила та.

– Не знаю.

– Возможно, Леон.

– Слишком рано еще, – ответила Эмили.

– Ну так пойди и посмотри, – сказала Бриндл. – Какая ты неповоротливая .

Эмили вытерла руки и пошла к двери. За ней стоял Леон – в новеньком сером костюме. Более лощеный, чем помнился ей, – очень короткая стрижка, смуглая гладкая кожа, да еще и усы отпустил, длинные и пышные. Эмили часто видела точь-в-точь такие на лицах молодых людей с кейсами – юристов, администраторов. И почти готова была поверить, что усы у него заемные, накладные.

– Леон?

– Здравствуй, Эмили.

Она отступила на шаг. (Времени, чтобы обуться, у нее так и не нашлось.)

– Гина готова? – спросил он.

– По-моему, да.

В коридор вышел, покачивая на руках Джошуа, Морган.

– Сели-встали, сели… – напевал он. Остановился, сказал: – О, Леон.

– Здравствуйте, Морган.

– Не зайдете?

– Я не смогу задержаться, – отказался Леон, однако порог переступил. Эмили закрыла за ним дверь. После мгновенного колебания Леон пошел за Морганом по коридору, к гостиной.

Эмили хотелось, чтобы Морган снял очки. В них он выглядел робким, прирученным. Морган пристроил ребенка на плечо и прохаживался по гостиной, расчищая сиденья.

– Так, это я уберу, куда бы мне деть вязанье… Ну что, э-э, я позову Гину?

– Да, пожалуйста, если можно.

Морган послал Эмили взгляд, смысла которого она не поняла, и ушел, так и неся на плече Джоша.

– Ну вот! – произнес Леон.

– Как поживаешь, Леон? – спросила Эмили.

– Неплохо.

– Выглядишь хорошо.

– Ты тоже.

Пауза.

– Знаешь, я теперь лекции в колледже слушаю, – сказал Леон.

– О, правда?

– Да. А как получу диплом, поступлю на учебные курсы папиного банка. Там интересная работа, если к ней как следует присмотреться. Она может показаться скучной, но на самом деле очень интересная.

– Это хорошо, – сказала Эмили.

– Потому мне и хочется, чтобы Гина жила со мной круглый год.

– Что?

– Нет, Эмили, ты не спеши. Подумай. У меня хорошая квартира, стабильная жизнь, рядом несколько школ. Обещаю, она будет приезжать к тебе в любое время, когда ей захочется, клянусь. У тебя теперь есть сын, Эмили. Другой ребенок.

– Гина остается со мной. – У Эмили начали постукивать зубы.

– Ну что тут за обстановка для нее?

– Хорошая обстановка.

В двери появилась Луиза, переступавшая так, точно пол был на фут залит водой. Подойдя к Леону, она объявила:

– Вы сидите в моем кресле.

– О, простите! – извинился Леон. И встал.

Эмили сказала:

– Мм, вы ведь помните Леона, матушка Гауэр?

– Да, и очень хорошо, – ответила Луиза.

Леон сел рядом с Эмили на софу. От него пахло кремом после бритья – совсем не его запах. Луиза расположилась в кресле-качалке, расправила вокруг себя юбку.