Нелли Карпухина-Лабузная - Исповедь живодера и другие истории адвокатского бытия

Бытовуха? Чистейшая бытовуха!

Витька наутро в подвал милицейский, то есть в ИВС (изолятор временного содержания), в полуподвал. В тот же день к судье потащили за санкцией на арест за убийство умышленное. И пошел Витюха в СИЗО симферопольское (следственный изолятор). Короче, поехал в тюрьму. Торжественно повезли, на спецтранспорте.

Тут я в дело вошла. Поехала к пареньку на свидание. Вижу, славный такой пацанёнок на нарах парится. Лицо чистое без признаков алкоголизма, без алкогольного загара, без блатоты. Спортсмен! Говорю: «в камере обижают?» «Нет, всё нормально». И стали работать по делу.

И вижу обыкновенное, что называется в народе «милиция дело шьёт». Так несправедливо собираются доказательства, так однобоко. Чую, что-то не так, что-то неправильно.

И, вроде, следователь не из дурных, не садист, не карьерист и не хапуга. Нормальный. Почти объективный. Почти, это потому, что в милиции быть не может правды найтись: обязательно какая-то нитка впишется, что перекорёжит правду да истину.

Ну, правильно интуиция подсказала. Выяснилось, за кадром, что тот «рыцарь» да его брат торговали наркотиком, и милиция их крышевала. Вот «крыша» и постаралась за своего, порадела нужному человечку. Пообещали их матери, что, наверно, упекут Витька так, что не выйдет живым из тюряги. Стало следствие буксовать. Мнётся следователь, намекает: я не всесилен, есть людишки сильнее меня.

Читаю показания тех, восьмерых, что были на море вместе с наркодиллером и его братом. И все восемь протоколов их показаний ровненько, как под копирку, «топят» Витька: дескать, он зачинщик и драки, и потасовки. Прямо слово, моральный урод.

Читаю показания охранника из кафешки. Опять под копирку. Ну, про морального про урода, то бишь про Витька.

Требую очных ставок. О диво дивное, чудо чудное! Восьмеро от показаний своих отказались.

Охранник, правда, в суде появился, но уже пошло «я не я, и лошадь не моя».

Ладно. Состряпано обвинительное (заключение), и дело направлено в суд.

Повезло Витюхе, ох как повезло! Попался ему судья молодой да толковый. Стал разбираться, как нужно, то есть по сути.

Возмущалась я страшно экспертизой, которую провела аж целый тогда начальник бюро судебно-медицинской экспертизы по имени Александра. Судья мне поверил. Назначил повторную. Получилась нормальная. А то по первой той экспертизе ходатайство о том, что неправильно сделала дамочка зав., аж на семи листах получилось. Это ж сколько ошибок она допустила! Слава Богу, её вскорости сняли за разные там за художества: то трупы у морга на тропинках валяются, так как родственники мзду ей не платили за хранение трупа, то лавочку частного бюро на рабочем месте устроила, то ещё что-нибудь выкинет. Вызывали на суд, так она так агрессивно вела, что вроде и судья, и я, адвокат, люди не ровня такой мастерице трупного дела. Звёздочка во лбу прямо горит, переливается…

Вот определением суда о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы её и поправили.

Потом судья назначил повторное воспроизведение обстановки и обстоятельств преступления. Это на казённом, на юридическом языке. А по-русски, выехали на место преступления, где и Витька, и Вероника под видеозапись всё рассказали, как оно есть.

И получилось, что за убийство (как ни крути, а убийство!) дали условно. Переквалифицировали. Так как выяснилось по второй экспертизе, что смерть наступила от удара головой о бордюр. Получается, если бы трезвый «рыцарь» тот оказался, то или бы не полез в скандал между молодыми, или не упал бы от двух ударов, устояв на ногах. Но перепил, бедолашный, на агрессию потянуло. И получил летнюю смерть в бухте Омега.

Приговор в апелляции устоял.

Недавно узнала, что Витя женился. Не на Веронике, а на другой. И уже есть в семье молодой прибавленье семейства.

Что ещё в очень немалой степени повлияло?

Первое. Парень хороший. Простой. Честный, прямой.

Во-вторых, мы его окрестили. А получилось вот так. Приехала к нему в СИЗО, по ходу выяснилось, что он не крещён. Спросила, не хочет креститься? Отвечает: хочу! Ну, ладно, думаю, схожу, тут недалёко в епархию, поговорю с батюшками, договорюсь. А на выходе из СИЗО мне навстречу батюшка в рясе. Я тут же к нему: так, мол, и так, мой подзащитный хочет креститься, как бы ему подсобить? Батюшка согласился, оформили все процедуры, и был крещён наш Витёк. А вскоре звонит из СИЗО: вы не переживайте, мне камера «сбросилась» на крестины: батюшку отблагодарить.

Это к мысли о том, что в камерах, тюрьмах сидят только плохие, последние из людишек. Нет, неправда, неправда! В камерах тоже люди. Очень разные люди. Витёк, например.