Евгений Будинас - Промежуточный человек

«На этот вопрос вы получите ответ в рабочем порядке, — сказал он миролюбиво. — Я попрошу вас завтра же зайти».

Назавтра Виктор Аркадьевич стал обладателем прекрасной овчинной выворотки.

Дубровин считал подобные поступки приятеля неприличными.

— А что здесь, собственно, неприличного? — недоумевал Сватов.

— Неприлично пользоваться тем, что другим недоступно, — морализировал Дубровин.

— Я это придумал? — упорствовал Сватов, имея в виду дефицитность товара. — Или, может быть, ты? Но если это не мы с тобой придумали, почему мы должны обходиться без хорошего зимнего пальто? Ждать? Чтобы не простудиться, я должен носить пальто, причем уже сегодня, не дожидаясь глобальных общественных перемен.

— И при этом получать по способностям? — спрашивал Дубровин не без сарказма.

Сватов сарказма не замечал. Способности получать у него были. И в ответ он только пожимал плечами:

— Другого выхода у меня нет.

Разговоры их всегда были спором, заканчивались чаще всего ссорой, отчего дружба их, при столь очевидной разности характеров и убеждений, многим была непонятной.

Хотя что здесь непонятного?

Они были друзьями студенческих лет, этим все и сказано. И никогда друг от друга не зависели, что давало им возможность в любом суждении, во всяком споре оставаться самими собой. Не заботиться о производимом впечатлении, не кривить душой и не подбирать выражений. Естественность взаимного присутствия в жизни друг друга — это, пожалуй, то бесценное, чего с годами мы уже больше не обретаем, и счастливы, если это удается сохранить.

…Мы нашли Сватова на заднем дворе киностудии возле вагона метро. Вокруг суетилась съемочная группа, в вагоне сидели статисты, изображавшие пассажиров. Метрополитен у нас еще только строился, но Виктор Аркадьевич, документалист, как всегда, работал на перспективу.

Идею Дубровина с покупкой недвижимости он воспринял с энтузиазмом.

— Дом в деревне горожанину необходим как воздух, — сказал он, внимательно нас выслушав.

Я сник, поняв, что мы увязли надолго, если не навсегда. Помня вечные мытарства Сватова с его собственным, оставшимся от родителей домом в городе, я втайне надеялся, что он отговорит Дубровина от затеи. Но Сватов обладал уникальной способностью забывать про неудачи, в которых он барахтался весело и оптимистично, и об этом необходимо рассказать.

«На тело, помещенное в жидкость, — любил вспоминать он закон Архимеда, — действует выталкивающая сила. — И добавлял при этом от себя: — Даже если эта жидкость — помои».

Чем плотность среды выше, тем лучше, — здесь его занимал не столько состав жидкости, сколько ее выталкивающая способность, равная по силе, обратите внимание, весу жидкости, вытесненной при погружении. (Отсюда впоследствии Сватов и сделал практический вывод: не хочешь барахтаться — набирай вес. Но об этом позднее.)

Счастливость его состояла как раз в умении видеть позитив при, казалось бы, безнадежной негативности (фотографы знают, это возможно: все определяет правильный угол зрения). Всякую неудачу он мог повернуть себе на пользу. И обрести в ней положительную, пользуясь определением Дубровина, установку. И выйти сухим из воды, хотя в применении к Виктору Аркадьевичу это выражение не совсем точно.

Свалившись в воду, он, разумеется, выбирался из нее промокшим до нитки. Однажды, лет десять назад, я это наблюдал. Сватов, опаздывающий на паром, разбежался, чтобы прыгнуть, но, как это случается даже с очень решительными людьми, в последний момент передумал и попытался остановиться. С разгону ему это не удалось, пришлось прыгать. Но скорость была уже не та: красиво задуманный прыжок смазался, Виктор Аркадьевич полетел в воду, подняв вполне оптимистичный фонтан брызг.

И тут же, выливая воду из ботинка и отжимая брюки, подвел положительные итоги происшествия.

Во-первых, он прекрасно освежился (было действительно жарко). Во-вторых, доставил нам несколько минут душевного подъема и веселья (это тоже вполне соответствовало действительности. Дубровин от хохота сам чуть не свалился). В-третьих, теперь он уж обязательно сдаст в химчистку этот костюм (так и случилось. Правда, вернули ему костюм без пуговиц. Приобрести их — это не для Сватова. Костюм пришлось купить новый. Что, согласитесь, не так уж и плохо).

А самое главное — он обрел положительный опыт на негативном материале: разогнавшись — прыгай.

— Большое количество отрицательного опыта при правильном к нему отношении, — занудствовал за приятеля Дубровин, — иногда дает положительный эффект.