Джанет Фитч - Белый олеандр

Если бы только я не начала тогда с Рэем! Я та самая змея подколодная…

Однако простое понимание не останавливало, я была заражена вирусом. Мы с Рэем занимались любовью в строящихся домах, в мастерской за гаражом, иногда даже в сухом русле реки между валунов. Старались не оказываться вместе в одной комнате при Старр, потому что между нами летали разряды.

Старр орала на мальчишек за бардак в комнате, разбросанные пластмассовые ящерицы, лего и макет Дейви. Он сделал поразительно точную миниатюрную копию гор Васкес-Рокс. Во время школьной экскурсии нашел окаменелых трилобитов кембрийского периода и ракушку туррителла. Старр расшвыряла игрушки с конструктором, направилась к Дейви и в два счета растоптала его работу.

— Я говорила тебе убрать это дерьмо!

Малыши сбежали на улицу, а Дейви опустился на колени около загубленного макета, трогая раздавленные ракушки.

— Ненавижу тебя! — выкрикнул он. — Ты все портишь! Ты даже не способна понять, что…

Старр схватила его за руку, чтобы не вырвался, и начала лупить.

— Значит, я дура?! Погруби еще! У меня не четыре руки, я не могу все делать сама! Я тебе покажу, как с матерью разговаривать!

Шлепки перешли в побои. Малыши убежали, а я не могла — я была всему причиной.

— Старр, хватит! — попробовала ее оттянуть.

— Заткнись! — взвизгнула она и сбросила мою руку. Ее волосы упали на лицо, глаза вокруг зрачков побелели. — Кто-кто, а ты заткнись!

Наконец она побрела прочь, закрыв лицо руками и плача. Дейви сидел рядом с макетом, по его щекам катились слезы. Я опустилась на корточки — посмотреть, нельзя ли поправить дело.

Старр отвинтила крышку виски, который завела обыкновение держать в шкафчике среди хлопьев для завтрака, налила стакан и бросила кубики льда. Теперь она без стеснения пила прямо при нас.

— Не смей так разговаривать, поганец, — повторила она, вытирая глаза и рот.

Дейви держал руку под странным углом.

— Болит? — тихо спросила я.

Он кивнул, не глядя в глаза. Знает? Или догадывается?

Выдохшись после драки, Старр сгорбилась на кухонном стуле и угрюмо тянула виски. Достала из золотистой пачки сигарету, закурила.

— Кажется, вывих, — прошептал Дейви.

— Ноет-ноет… Иди с глаз моих!

Дейви никогда не ныл, но сейчас его рот кривился. Я набросала в пакет лед, приложила к плечу. Кажется, дело серьезно.

— Ему надо в больницу, — осторожно произнесла я, стараясь изгнать из голоса осуждающие нотки.

— Мне нельзя за руль, сама отвези. — Она порылась в сумочке и кинула ключи. Забыла, что мне четырнадцать.

— Позвони дяде Рэю!

— Нет.

— Мама! — Дейви уже всхлипывал. — Помоги мне!

Старр посмотрела на него и наконец увидела, как он придерживает у локтя руку.

— Господи!

Бросилась к Дейви, по пути ударившись голенью о кофейный столик, и села на корточки.

— О, прости! Мамочка не хотела!

Чем дальше, тем больше она расстраивалась, из носа у нее потекло. Движения были резки и бессмысленны. Дейви отвернулся.

Она обхватила руками живот, скорчилась на полу у дивана, принялась раскачиваться и бить себя по лбу кулаком.

— Господи, что делать, что делать?!

— Я звоню дяде Рэю.

Дейви продиктовал номер, и я позвонила Рэю на работу. Полчаса спустя он приехал. Губы сжаты в тонкую линию.

— Я нечаянно… — Старр протянула вперед руки, точно оперная певица. — Несчастный случай. Поверь!

Никто ей не ответил.

Старр монотонно всхлипывала, а мы повезли Дейви в травмпункт, где ему вправили и зафиксировали плечо. Мы выдумали историю, как он играл у реки и неудачно спрыгнул с камня. Даже мне она казалась идиотской, но Дейви взял с нас слово, что мы не выдадим Старр. Даже после всего случившегося он по-прежнему ее любил.

Пасха. Прозрачное, как хрусталь, утро, когда различаешь каждый кустик и валун на горе. Воздух так чист, что трудно дышать.

Старр готовила окорок, запихивая гвоздику в маленькие разрезы. Она каждый день посещала собрания анонимных алкоголиков и не пила уже две недели. Мы старались изо всех сил, глядя на перевязанную руку Дейви.

Старр поставила окорок в духовку, и мы все, даже дядя Рэй, поехали в церковь. Правда, он на минуту задержался у машины, чтобы покурить травку; когда он сел между Оуэном и Старр, я почувствовала запах.

Я хотела помолиться и снова ощутить присутствие высшей силы, которая обо мне заботится, но ни в этой церкви из шлакобетона, ни в руинах своей души больше ничего не находила. Старр подалась вперед, глядя на поникшего Христа на кресте персикового дерева, дядя Рэй чистил ногти армейским ножом, а я ждала, когда начнут петь.