«Дай вкусить уничтоженья,
С миром дремлющим смешай»
Тютчев хочет постоянно проникать в бессознательное, туда, где «непонятные муки», но для него – «понятный сердцу язык». Он иррационален. Он не верит в слово, считая « мысль изреченная есть неправда, ложь».
Мыслящий человек – начало дисгармонирующее, он чужд все природе. Горестно восклицает поэт:
«О, нашей мысли обольщение,
Ты, человеческое я».
Он считает личность категорией драматической и страдающей, потому что она чужда по своей сути природной гармонии:
«Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем».
В мире все таинственно и все неисповедимо, человек не в силах сам сознательно расположить любовь природы, добиться признания среды:
«Нам не дано предугадать,
Как наше слово отзовется —
И на сочувствие дается,
Как нам дается благодать».
И вместе с тем Тютчев парадоксально диалектичен. Он защищает человека, который не сдается, борется с роком, бессознательным, с темной стихией земли:
«Мужайтесь, о други,
Боритесь прилежно».
Он понимает, что отрицание мысли приводит к безумию. Его тезис – пусть мысль иногда слаба, но не безумьем же ее заменить, бессознательным. Одновременно с неприязнью к мысли он любить ее, любить мысль.
Сам он, по его выражению, жил, « у мысли стоя на часах». Не как охранник, а как сопровождающий экскорт:
«Мы …не арестантский, а почетный
При ней держали караул».
Сотканный из противоречий, поэт неожиданно прославляет мысль и личность:
«Счастлив наш век, кому победа
Далась не кровью, а умом —
Счастлив тот, кто точку Архимеда
Умел сыскать в самом себе».
По Тютчеву, человек характерен тем, что мыслит, думает – « Рассеян, дик иль полон тайных дум…»
Он был одним из дерзновенных и острейших умов той эпохи – выдающейся, преобладающею стихией в Тютчеве была мысль.
Он выжил после апоплексического удара. Когда оправился, по словам Аксакова, « первым делом его… было ощупать свой ум. Жить для него означало мыслить, и с первым, еще слабым возвратом сил, его мысль задвигалась, заиграла и засверкала, как бы тешась своей живучестью».
И здесь же он предупреждает против безмерного доверия к человеку, человеческой мысли, к мысли сформированной; он, выделяя, заостряя, требует предельного внимания к высказанной мысли , он не доверяет высказанной мысли : «Мысль изреченная есть ложь». Считает, что причина трагедии человека, его безмерных страданий именно в обольшении мыслью.
По Тютчеву, именно мысль является источником несчастий; он подозревал мысль в том, что она вводит человека в соблазн : алчность, леность, вялость, всевластие.
И даже свои взгляды на Россию он растворял в этом океане стихийной жизни. Считая Запад демонически гордым, безмерно рационалистическим, с гипертрофированным индивидуальным «Я», в России он видел другое значение – эмоциональное, «душевное»:
«Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить;
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить».
Не понимает « гордый взгляд иноплеменный», что сквозить и тайно светит» в « наготе… смиренной» России.
Тютчев считает, что некогда цветущая западная цивилизация пропитана смертельным ядом – таинственным Злом. Запад он выражает через метафору «Рим». Рим – это историко – философский символ западной государственности, власти, рационализма:
«Люблю сей божий гнев!
Люблю сие, незримо во все разлитое
Таинственное Зло —
В цветах, в источнике прозрачном,
Как стекло,
И в радужных лучах,
И самом небе Рима».
Он говорит о себе, как « Римской лжи суровый обличитель», называет Запад « в цепях юродствующий Рим». Запад кажется поэту адом: «Кровь льется через край, и Запад тонет в ней».
Тютчев пишет о Западе: «Ц ивилизация, убивающая себя собственными руками» , и «Запад исчезает, все рушится, все гибнет». В Европе развилось «высокомерие ума».
Он считает Запад противником России, противником сильным и беспощадным. Он пишет: « Европа Карла Великого очутилась лицом к лицу с Европой Петра».
Категорически настаивает, что Россия есть самостоятельный и жизнестойкий организм. Он пишет: « Истинный защитник России – история, ею в течение трех столетий неустанно решаются в пользу России все испытания, которым подвергает она свою таинственную судьбу».
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу