Александр Прозоров - Репортаж о черном мерседесе

– А переночевать у них можно?

– Да ну, как? Они снимают помещение, вроде союза писателей, и толпятся там целыми днями.

– А если увлекся кто-то слишком, пообщаться хочет подольше? Не просто на день заглянуть?

– Ну, за город они выезжают, палаточные городки ставят. Но это, когда тепло.

– А сейчас у них нигде ролевых игр не проводится?

– Да ты гвозданулся совсем, снег на дворе! Они летом играют, когда тепло, когда за жизнь бороться не требуется. Кстати, а с кем я говорю?

– Да какая разница, Сережа? Извини, что побеспокоил, – и я повесил трубку.

Пустышка. В отличие от нас, последователей дзен, для которых болезненно каждое расставание, «толкинутые», вроде христиан или синтоистов, предпочитают ночевать дома. Кандидат был прав только в одном – в их увлеченную толпу действительно можно незаметно затесаться и сгинуть на недельку-другую. Но, увы, не сейчас. Не сезон.

Минут десять я сидел рядом с телефонным аппаратом, обдумывая ситуацию, потом спохватился и лихорадочно вцепился в трубку:

– Алло! Лена? Ты меня извини, я тут вчера застрял на работе…

– Какая у тебя ночью работа?! Ты что, пожарник? Авиадиспетчер?

– Материал для статьи собирал. На Южном рынке. Сама знаешь, там куча контейнеров и ни одного телефона.

– А заранее ты про это подумать не мог?

– Ну, не знал я, что на всю ночь застряну, Леночка…

Аленка молчала. Кажется, про всю ночь я высказался напрасно, неприятные ассоциации навевает. Надо было что-нибудь про «очень долго», «очень много». Или вообще, что было много народу и большой скандал.

– Алло, Лена?

– Ну что еще…

– Извини, пожалуйста. Ну, бывает, непредвиденные обстоятельства. Ну, не так часто такое бывает. Пожалуйста…

Она вздохнула.

– Лена?

– Что?

– А над чем ты сейчас работаешь?

– Брошюра «Правила укладки парашютов». Издание второе, исправленное.

Обычный вопрос, обычный ответ. Но все-таки она обиделась. Ну, как ей объяснить, что ничего «этакого» у меня ни с кем не было, да и вообще никто кроме нее мне не нужен?

– Лена?

– Извини, мне сейчас некогда. Вечером поговорим.

Что ж, раз «вечером поговорим», значит вечером увидимся. Будем считать, что гроза пронеслась. Я сходил в ванную, принял душ, побрился, а потом снова поехал на Крестовский остров.

«Кронверкцы» в гостинице отсутствовали – как сказал портье: «Спортсменить на стадион уехали». Я отправился к Кировскому стадиону, но еще на полдороги, перед поворотом на Главную аллею, увидел Аллу. Она тоже опознала мою машину, помахала рукой и повернула в мою сторону:

– Соскучился.

– Ну, так вечером надо было приезжать, сейчас-то чего? Двести двадцатый номер.

– А вы что, в течение дня и отлучиться не можете?

– Ты чего? Зина убьет! Разве только в номер ко мне пойти после обеда. У нас полтора часа «тихих» по расписанию. А Таньку я спроважу, не боись.

– Вообще – никак не отойти?

– Если заметят – говна не оберешься.

– Ты не обращала внимания, Чернякова Юля тоже никуда не отлучалась?

– Сволочь ты, трахаль, – сморщилась Алла, – приезжаешь ко мне, а спрашиваешь про Юльку.

– А все-таки?

– Да ее и так чуть не каждую неделю домой отпускали. Она у нас блатная, папа – спонсор. Ладно, побегу. А то только дыхание тут с тобой сбиваю.

Она резко сорвалась с места и умчалась вперед, по сухой асфальтовой дорожке меж двух высоких, белых в мелкую черную крапинку, сугробов. Кажется, обиделась. День у меня сегодня такой – теток обижать. Однако приехал я сюда отнюдь не для того, чтобы заводить романы, а в поисках уже оплаченного ответа на вполне конкретный вопрос. Три дня прошло, а итогов – никаких. Я достал блокнот и открыл на последней страничке:

Менты шустрили

Пропала Юля, считай, что утром. Я понимаю, беда может случиться с каждым, и все же преступления в основном происходят не в это время суток, да сгинуть днем в центре города, не оставив свидетелей – нонсенс. Тайный несчастный случай еще менее вероятен. Так или иначе, с такими ситуациями милиция разберется куда лучше меня.

Уравновешенная-трудолюбивая-волевая

В секту она все равно могла забрести, но на цепи там никто никого не держит. Кандидат прав, такая, как она, на тренировку все равно бы явилась. Тем более накануне ответственных соревнований. Хотя нет, тут я душой покривил – не может она попасть в секту. Если спортсменка – Алла, например, – готова даже на тренировки бегать с вывихнутой ногой, под уколами, то какой силы должно быть воздействие, чтобы она сбежала перед самыми соревнованиями? Подозреваю, что самый прекрасный из юношей и самое страстное чувство все равно не смогут сбить ее с пути.