Роман Парисов - Стулик

– The happiest thing you’ll ever learn, is just to love in the return!.. – вдруг вставляет Света скороговоркой, да с такими бойкими английскими переливами, что я теряю нить… – Ну как, ничего у меня получается? Это из фильма «Мулен Руж». Я несколько раз плакала, пока его смотрела! Это мой жизненный девиз.

– Ага. Высшее счастье из возможных – это любить и быть любимым! И ты… уже знаешь, что это такое?

– Да! У меня был мальчик ещё в детском саду… – Света загадочно улыбнулась и опять потянулась к сигаретам. – Да нет, мы просто целовались! Первый серьёзный мужчина был у меня, можно сказать, год назад…

О! Таким непринуждённым образом подобрался я к волнующей теме.

– Я была тогда ещё совсем девочкой, только начинала работать моделью. В одном ночном клубе, даже, по-моему, в «Мосту», подошёл ко мне мужчина. Разговорились. Ну, я думала, ему лет 30 с чем-то, а он меня принял за 18-летнюю, на мне ещё тогда косметики был килограмм после показа. А когда я узнала, сколько ему, а он – мне… Короче, он сразу же отвёз меня домой, к маме, дал визитку – звони, говорит, если проблемы. Потом мы с ним перезванивались, несколько раз встречались, он задаривал меня подарками, мобильные мне покупал, а то у меня всё время их тибрят в школе… И каждый раз после встречи, знаешь, так невзначай достаёт тысячу-две долларов – возьми, говорит, на мороженое… Но… относился ко мне, как к ребёнку.

Чай мой давно остыл. А лицо излучает, наверно, радушное недопонимание, потому что Света тут же поясняет:

– Да нет, ты не думай, самое большее мужчине, с кем я… ну, с кем у меня были близкие отношения, было что-то между сорока и пятьюдесятью, как раз этому Паше. Мы с ним долго ничего не имели, а потом как-то у него в офисе… смешно, да? – я так напилась этим «Джек Дэниэлсом», что вообще ничего не помню, а проснулась утром у него дома… Ну, я несколько раз была и на даче у него, а потом узнала от общих знакомых, что, оказывается, он крупный нефтяник и вообще один из богатейших людей Москвы… Но лучше бы я этого и не знала, потому что мне это всё равно, да-да, мне совершенно всё равно – мне главное, что я его… понимаешь, как-то чувствовала – не понимала, может быть, всего, но чувствовала… Ну, а потом… прошло три месяца, он со мной захотел быть вообще всё время, а это, знаешь, уже слишком! – добавила она вдруг весело. – Можно ещё виски с колой?

Неожиданно скоропостижный финал… Бывает же милая порочность. И ведь никто за язык её не тянет – зачем она так охотно, чуть не в цвете выкладывает мне всё сама? Дань это некой бесшабашной моде на откровенность или бравада распущенной девчонки?..

…стоп, Рома, а в чём, собственно, дело. Она же интересна тебе не больше, чем фламинго на твоём балконе – когда ты ещё поговоришь с фламинго?

…но почему тогда заныло сердце, и уж по-новому смотрю я в её дерзкие глазищи?

– Ну, а потом я влюбилась в девушку. Это было в агентстве у Саши Воротулина – ну, ты в курсе, чем занимается Воротулин, самые гнусные блядки. Я ничего такого тогда ещё не знала, а Марина работала там менеджером и всю эту грязь разводила…

Меня осенило.

– Так ты – та самая «красивая маленькая девочка», подружка Марины, про которую мне столько раз ещё Фиса говорила…

– Ну да, наверно, – скромно поёжилась Светик.

– Так я, получается, знал о твоём существовании ещё задолго до нашего знакомства, но Фиса так всё нарочно представила, что я и не понял, что это ты: «Она напилась в стельку – потому что не отобрали в Австрию, а ещё потому, что маленькая и глупенькая… а девчонки, сучки, бросили её, пьяную, – никто не берёт к себе домой…»

Света чуть не утонула в стакане.

– Ну коне-ечно! Света напилась с горя, что её не взяли в Австрию и там не оттрахали как следует! Во-первых, я туда и сама бы не поехала – меня бы мама не отпустила, хоть и очень на меня облизывались Фисины «спонсоры». Во-вторых, 23 февраля, когда я к вам пришла, приползла то есть, была никакая не встреча со спонсорами, а день рождения у Фарида, то ли газовика, то ли нефтяника, я его толком не знаю… Я была-то с Маринкой, это она всех нас туда и потащила. Обыкновенный платный ужин – 200 баксов, а я поспорила с одной девчонкой, что перепью её – и выпила подряд семнадцать «В-52»…

…ну что такое, опять эта неизбывная печаль засосала прямо под сердцем. Что, теперь любое напоминание о Фисе, любое раскрывшееся её враньё так и будут отзываться в моей ране – гулко и вселенски?!

– Давай выпьем за Фису, – неожиданно для себя говорю я. – Без неё наше знакомство вряд ли бы состоялось. – И чокаюсь остывшим чаем.