Наталья Солей: Ход Корбюзье, или Шерше бlя femme

– Это был 57-й фестиваль?

– Ой, номер я не помню. В прошлом году какой там был номер?

– А может, не будем про Петракова? Как раз в том году он мог и постоять в толпе, но в толпе членов жюри конкурса дебютов «Золотая камера». Он же был председателем этого жюри.

– Ну, это ведь не главный конкурс. Да какая разница – председатель или кто там… Я должна сказать, что к русским в Каннах относятся весьма пренебрежительно.

– За исключением вас, надеюсь?

– Вы, Саша, напрасно иронизируете. Да, ко мне прекрасно относятся. И я вам скажу, что зря вы защищаете Петракова, судя о нем с экрана телевизора. В личном общении он ужасный человек.

– Возможно, это зависит от того, с кем он общается. Не у всех такое мнение.

– Вы не общались и не знаете.

– Общалась и знаю. Делала с ним интервью. Он, надо сказать, очень добросовестно к этому интервью отнесся. И впечатления у меня от общения самые лучшие.

– Ладно интервью, а вот мой близкий приятель мне рассказывал, что Петраков обивал его пороги и даже ждал в приемной, когда искал денег на свой фильм. Потом получил миллион – и все! При встрече прошел мимо и даже не заметил человека, который дал ему миллион долларов.

– В масштабах фильма это не такие большие деньги. А человек этот что, за миллион покупал дружбу Петракова?

– Саша, вы не вращаетесь в тех кругах, где бываю я. В среде олигархов, с которыми я дружу, у Макса Петракова плохая репутация.

– Но тем не менее они оскорбляются на то, что он не кидается им на шею при каждой встрече. Это недовольство Каштанок, облаивающих элитного бурбуля. Мы действительно с вами по разные стороны баррикад. Все понятно. Петраков стал каким-то тестом на зависть. Почему-то многим кажется, что, если они хоть легонько сумеют его лягнуть, их акции резко поползут вверх. Правда, до того как начать лягать, они изо всех сил стараются завести с ним дружбу, стать поближе.

– Я его не лягаю. Мне просто не нравятся такие люди.

– Видимо, это взаимно. Я всего лишь хотела, простите, предостеречь вас от идиотизма. Зачем подставлять себя и выглядеть смешно? Этот рассказ о «звездном часе», когда Канны вас приветствуют восторженными криками, а Петракова даже не пускают на лестницу, где только что прошли вы, – он нелеп. Человек, который так говорит, признается в своей недалекости, поверхностности и попросту зависти.

– Я завидую? Да чему там завидовать?

– Есть чему. Происхождению, образованию, таланту, да мало ли… Ой, ладно, это бесконечный разговор. Не хотите прислушиваться к моим советам – не вопрос. Короче, говорите что хотите. Пусть будет так. Двухнедельное участие в реалити-шоу ценнее таланта и профессионального мастерства. Я под всем этим могу просто не подписываться. Давайте, что у вас там есть из советов. Времени-то у нас всего три дня. В общем-то достаточно, чтобы понять ваши приоритеты, под которые надо будет подогнать объем. Что-то у вас есть помимо того, что уже изложено у Христель Бушель?

– Нет, ну я добавлю свои наблюдения. Вот обязательно должно быть сказано об одном очень важном аспекте. У каждого цвета есть своя психология, свой смысл, свое значение. Ну, представьте, если женщина одевается в ярко-красный цвет, а это цвет сексуально привлекательный, то, значит, она хочет недвусмысленно дать понять окружающим свой настрой… Вот фиолетовый цвет, как это ни странно, не любят мужчины. И он немножко старит. Фиолетовый обычно нравится пожилым матронам. Клетка – очень домашний рисунок, поэтому, если, отправляясь на свидание, вы хотите выглядеть сексуально, желая поразить вашу жертву, постарайтесь клетку не надевать. А также избегайте серого, бежевого и коричневого.

– Я не поняла, а какой у нас адрес? Кому вы советы даете?

– Девушкам четырнадцати – пятнадцати лет. Кстати, удивительный цвет розовый – он очень молодит.

– Для девочек четырнадцати – пятнадцати лет очень важно, чтобы молодило, – не удержалась от замечания Алябьева. Иногда общение с Троцкой ее даже забавляло. Собеседника та не слушала вообще, язвительность в свой адрес игнорировала, а потому спокойно продолжала:

– Самый нарядный цвет – это черный. Я как-то у Славы Зайкина спросила: «Какой ваш самый любимый цвет?»

– Будем о Зайкине писать? – поинтересовалась Алябьева.

– Нет, конечно, но я хочу, чтобы все известные люди, с которыми я общалась, были отражены. Так вот, он ответил: «Конечно черный, самый торжественный». Поэтому сейчас на Западе все ходят сплошь в черном.

– Значит, это по рекомендации Зайкина произошло?