Анна Старобинец - Убежище 3/9

В моем теперь со мной опять говорит этот голос. Голос из снов. Я узнаю его. Я доверяю ему.

Он говорит:

– Я отвечу на три твоих вопроса. Только сначала тебе нужно пройти сорок шагов.

– В какую сторону?

– В любую.

Иду, считая шаги. На тридцатом шаге я подхожу вплотную к маленькой речке. В ее неподвижной черной воде отражается полная луна. Чуть в стороне через реку перекинут хлипкий деревянный мостик.

Делаю шаг – захожу в воду. Она ледяная. Еще девять шагов по скользкому илистому дну – и я дохожу аккурат до середины реки. Вода покрывает меня с головой – впитывается в волосы, остужает кожу, медленным густым потоком заливается в уши и ползет дальше – через горло, через бронхи, через кишечник, через вены, сосуды и капилляры заполняет меня холодом. Въедается в меня. Пропитывает пронзительным холодом изнутри.

Тогда он говорит:

– Выходи и поднимайся на мост. Я отвечу на три твоих вопроса.

Я выбираюсь из реки и поднимаюсь на мост. Черные капли воды стекают по моим волосам, по лицу, по спине. Мне холодно. Мне очень холодно. Я спрашиваю:

– Я умерла?

Он отвечает:

– Смотри.

Почему-то я понимаю, что он имеет в виду. Наклоняюсь через перила и смотрю вниз: на черную, черную, черную воду.

В этой воде, как на киноэкране, появляется изображение…

…Проводница испуганно тычет дрожащим пальцем в плечо Кудэра. Жирный мент с перекошенным лицом грубо отталкивает ее. Его губы шевелятся. Мне не слышно звука, но его голос звучит где-то внутри меня. Мент орет:

– Ничего не трогать!

Он садится перед Кудэром на корточки и внимательно, чуть ли не почтительно вглядывается в его мрачное застывшее лицо.

– Немец, говоришь?

– Да вроде бы… Он немой был.

– Немой немец. Немой мертвый немец, блядь. Немой мервый немец в поезде. Отлично. Лучше не придумаешь. Один ехал?

– Один, да.

– Вещи при нем были?

Проводница указывает на оранжевый рюкзачок, валяющийся на полу в углу купе.

Толстые желтые ментовские пальцы дергают молнию, копаются в барахле, перетряхивают одежду, выуживают фотоаппарат Nikon Coolpix 4500 , включают, бессмысленно тычутся в разные кнопочки..

– Да ни хуя ж… Ле-е-еха! – заунывно кричит мент, и на крик в купе лениво всовывается красная лысая голова напарника.

– Смотри, – мент поворачивает фотоаппарат к Лехе так, чтобы тому был виден маленький экранчик, а на этом экранчике – маленький человечек, в странной позе застывший на унитазе…

Следующий кадр.

Обнаженное, освещенное яркими люминесцентными лампами тело Кудэра лежит на длинном белом столе. Высокий худой человек с пропитым лицом подходит к столу. На нем замусоленный белый халат, поверх халата – клеенчатый фартук, заляпанный коричневатыми пятнами. Рядом на небольшой тумбочке разложены какие-то инструменты.

Человек надевает на руки резиновые перчатки.

– …по самому по краю… я коней своих нагайкою стегаю, погоняю, – тихо-тихо мурлычет он себе под нос, разрезая Кудэра чуть ниже шеи, поперек – от левой ключицы к правой.

А потом вдоль – от груди до лобка, аккуратно огибая пупок.

– Чуть помедленнее, кони… чуть помедленнее… – с хлюпающим звуком он погружает свои трясущиеся руки в перчатках внутрь Кудэра, – …в-вы тугую н-не слушайте плеть.. н-но что-то кони мне попались… Хроническая пневмония, практически полностью поражена правая доля легкого…

Человек спокойно ковыряется, что-то ворошит там, внутри. Перепиливает, протыкает, цепляет зажимы. Вытаскивает наружу. Распихивает, разливает по большим прозрачным посудинам.

– Я коней напою-ю-ю, – хлюп, хлюп. – Я куплет допою-ю-ю… Хоть немного еще постою-у-у на краю-у-у… Явления гепатита в печени… Селезенка умеренно увеличена… Язва двенадцатиперстной кишки… в стадии обострения… меня пушинкой пум-пурум-пурум с ладони… и в санях меня галопом повлекут парам-парам-па-а-ам… Сепсис в подострой форме… Общая гнойная инфекция на фоне, предположительно, обширного ожога кисти левой руки… Вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони… хоть немного, но продлите путь к последнему приюту-у-у… Покойный, безусловно, умер естественной смертью… М-да… Непонятно, как он вообще ухитрился столько прожить… э-э-э… в таком состоянии…

…Вода снова чернеет, и голос говорит мне:

– Это был твой первый вопрос. Задавай второй.

– Где я нахожусь?

– Разные народы зовут это место по-разному. Но, если не углубляться… Мост, на котором ты сейчас стоишь – и долго еще будешь стоять, – называется Калинов. Река, в которой ты только что искупалась, – Смородина. Точнее – Черная Смородина. Это река с мертвой водой. Она разделяет два берега – Явь и Навь. Вот такая у нас география… Так что – милости просим. Здесь ты и будешь ждать. Это был второй вопрос. У тебя остался последний.