Жаклин Митчард - Поворот судьбы

Но он не был на связи. Вообще. Он не стал оставлять свои координаты, так как не мог наверняка сказать, где будет находиться в тот или иной день. Он настоял на том, чтобы я приняла от него большой коричневый конверт, в котором, по его словам, будет подробная информация о его знакомых: где они живут, как к ним позвонить, с кем передать сообщение. Оказалось, что это полная чушь. В конверте лежали только наши завещания, номера страховок и номер пейджера, а еще какая-то странная открытка, на которой был изображен парень в раскрашенной кругами машине, и стояла подпись Лео: «С любовью».

— У меня в Вайоминге есть друзья, которые летом живут в горах, а на зиму перебираются в город, где снимают квартиры. Они выполняют разную работу, чтобы выжать все деньги из туристического сезона, и стараются появляться в городе только в случае крайней необходимости.

— Зачем ты мне все это рассказываешь? Какого черта ты мне все это рассказываешь?

Он выглядел искренне удивленным.

— Зачем мне знать, как живет кучка идиотов, которые настолько эгоистичны, что им плевать даже на себя. Для меня их жизнь кажется хуже, чем… турпоходы.

Лео знал, что я с презрением отношусь к кемпингам, которые кажутся мне искусственной формой приобщения к природе.

— А как же вещи, которые тебе понадобятся, пока ты будешь путешествовать в своем межгалактическом пространстве? Город и горы — это так романтично! Одежда, книги — как быть с этими вещами?

— Книги можно брать в библиотеке, — сказал Лео. — А одежда… Есть люди, у которых не такой большой аппетит к вещам, Джулиана. Далеко не всем, особенно работающим дома, нужны двадцать пар туфель, девять из которых…

— Черные, Лео, черные. Ты мне говорил об этом уже раз пятьдесят. Но я еще раз повторяю, что я не просто работаю дома. Я выступаю перед большим собранием, состою в учредительном совете журнала. Я встречаюсь с друзьями, и мне надо хорошо выглядеть, потому что того требует определенный кодекс. Мне надоело с тобой спорить, Лео. Ты не Ганди. Не будь у тебя стабильного дохода, который измеряется…

— Я бы не стал это формулировать столь грубо, Джулиана… — сухо прервал меня Лео.

— Лео, но твоя работа оплачивается налогоплательщиками, и ты не смог бы играть в свои глупые игры сейчас, не имей хотя бы гроша за душой. Ты придумал свое путешествие Улисса, черт тебя подери, потому что не знаешь, чем заняться. Ты не похож на этих вечных странников в банданах, Лео… может, тебе бы этого и хотелось, но у тебя есть диплом экономиста, а работал ты, позволь тебе напомнить, юристом, который намертво впивался в большое вымя под названием «бюджетные деньги»…

— Если я буду слушать тебя и дальше, то только расстроюсь, — буркнул он, отворачиваясь и зевая, но я видела, что он намеренно зевал, изображая спокойствие и скуку. — Я делал свою работу. Я пытался помочь людям. Я делал добро всем, кроме себя. Я жил без страсти.

— Жил без страсти?

— Я не это имел в виду.

— Я тоже, — ответила я. — Я говорю не о том, что мы доказывали, как хорошо складывается сексуальная жизнь средней американской семьи. Я говорю о страсти, которая воплотилась в жизнь в виде трех маленьких человечков по имени Гейб, Каролина и Аврора Бореалис.

— Ради них я и желаю сделать то, что собираюсь сделать, Джулиана. Я хочу внести в свою жизнь свежее начало. Я хочу ценить время, проведенное с ними…

— Покинув их?

— Открыв для себя заново радость мира.

— Радость мира ты путаешь, дружок, с обычным эгоизмом. Ты принимаешь банальных бездельников за мудрецов. Какой же ты безмозглый тупица после этого!

— Это голословное обвинение, Джулиана. Обычно это я отличаюсь тем, что бросаюсь такими словами, как утверждает Кейси, твой гуру, живущая вместе с матерью.

— Это еще что за бред?

— Но Кейси ведь живет с матерью. В тридцать пять лет.

— Ты же первый кричал, как важно, чтобы представители разных поколений умели находить общий язык.

— Джулиана, ты всегда путаешь разные понятия.

— Я раньше тобой гордилась, — неожиданно для себя произнесла я.

— Хммм, — протянул Лео. — Что изменилось?

— Я гордилась тобой до тех пор, пока ты не изменился.

— Если ты мной гордилась, почему не захотела носить мою фамилию?

Для меня это был как удар из космоса. Лео было все равно, когда мы женились, какую фамилию я возьму. Ему было приятно, что его женой станет дочь Амброуза Джиллиса. Я была так ошарашена, что только и сказала:

— Что? Но я дала детям твою фамилию.