Вирджиния Эндрюс - Семена прошлого

– Нет-нет, говори мне все всегда, как сказал теперь. Если ты будешь таиться, я не буду знать, чем помочь тебе. Я ведь для этого здесь, Джори. Родители всегда для помощи своим детям. Не думай, что твой отец не поймет; ты можешь говорить с ним так же откровенно. Не держи ничего в себе. Проси все, что в пределах наших возможностей, мы сделаем для тебя все; но не проси невозможного.

Джори молча кивнул и слабо улыбнулся:

– Хорошо. Может быть, я попробую сесть в электрическое кресло когда-нибудь.

Перед Джори на его кровати лежали детали клипера, который он педантично склеивал. Он почти никогда не включал проигрыватель, потому что музыка лишний раз напоминала ему о том, что ему уже никогда не танцевать. Телевизор он игнорировал как пустую трату времени, и если не читал, то работал над моделью клипера. Зажав пинцетом крошечную деталь, Джори, добавив клея, осмотрел ее со всех сторон, добавил еще что-то – и корпус был готов.

Внезапно он спросил, не поднимая глаз:

– А где моя жена? Она не появляется здесь раньше пяти. Что, черт возьми, она делает целый день?

Казалось, вопрос был задан случайно. Тут зашел юноша, который ухаживал за Джори, и попрощался: он уходил в школу. Так было договорено, что в его отсутствие либо Мелоди, либо я будем делать все, чтобы Джори чувствовал себя комфортно, а также не скучал. Последнее было наиболее трудным заданием. Жизнь Джори до этого была заполнена физическим трудом, а теперь ему предстояло жить чисто духовной жизнью. Самой подходящей разновидностью физической деятельности было склеивание клипера.

Мелоди у Джори я заставала очень редко. Дом был настолько огромен, что было легко не встречаться с теми, с кем встречаться не хотелось. В последнее время она не только завтракала, но и обедала одна в своей комнате.

Крис вскоре привез электрическое управляемое инвалидное кресло. Юноша-сиделка начал обучать Джори перекидывать свое тело из кровати в него.

Джори был прикован к кровати более чем три с половиной длиннейших месяца. Для него эти несчастливые месяцы казались годами. Естественно, он превратился за это время совсем в иную личность, стал другим.

На следующий день Мелоди вообще не появилась. Снова Джори спрашивал, где она и что она делает весь день.

– Мама, ты слышала мой вопрос? Скажи мне, пожалуйста, чем занята моя жена?

Его голос, обычно такой приятный, стал резким. В глазах было столько горечи, он сверлил меня своим взглядом.

– Я хочу, чтобы ты сейчас же пошла к Мелоди и передала ей, что я желаю видеть ее – сейчас! Не тогда, когда ей это захочется; по-видимому, ей этого не захочется уже никогда!

– Хорошо, я приведу ее, – решительно сказала я. – Без сомнения, она сейчас в своей комнате слушает балетную музыку.

Не без душевного трепета я отправилась искать Мелоди. Взглянув на него, все так же занятого моделью, я увидела, как за окном порыв ветра взвихрил упавшие листья. Пунцовые, рыжие и желтые листья, на которые он не желал смотреть, – и вот он услышал музыку этих кружащихся листьев.

Смотри, Джори, смотри. Возможно, ты не увидишь больше этой красоты. Не отказывайся от нее – живи полной жизнью каждый день, пока можешь, как жил ты всегда.

Но имею ли я право, могу ли напоминать ему, возвращать его к прежней жизни?

Пока я стояла и смотрела на него, умоляя вернуться к полноценной жизни, небо внезапно потемнело и все эти яркие листья потоком холодного дождя прибило к оконному стеклу.

– Я хочу, чтобы моя жена пришла ко мне немедленно, сейчас!

Но я все медлила, сама не зная, по какой причине. Хотя было всего десять утра, Джори был вынужден включить свет.

– Может быть, зажечь огонь в камине?

– Я хочу только, чтобы ты нашла мою жену. Неужели мне надо повторять? Когда она придет, она разожжет огонь.

Я оставила его одного, понимая, что сейчас мое присутствие раздражает его. Лишь один человек, Мелоди, мог вернуть его самому себе.

Но Мелоди в ее комнате не было.

Я проходила через комнаты, которые казались мне теми же самыми, что были в моем детстве; открывала двери, такие же неподатливые, как в мои четырнадцать-пятнадцать лет. Казалось, по моим пятам шла зловещая тень Малькольма, я слышала шипение злобной бабки.

Я повернула в западное крыло, где жил Барт.

Я почти автоматически пришла к нужной двери: интуиция всегда вела меня в жизни. Отчего я пошла именно туда? Отчего я направила свои шаги в апартаменты моего второго сына, который никогда не желал, чтобы я приходила к нему?