Вирджиния Эндрюс - Семена прошлого

– Он был всегда горд своими ногами, Тони. Они были такими сильными, красивыми и так хорошо ему служили. Теперь, когда он не танцует и даже не ходит, они теряют форму. Постарайся, Тони, сделать что-нибудь, чтобы они не истощились совсем. Тогда ты его морально поддержишь.

– Кэти, его ноги все еще прекрасны; да, они истончились, но хорошо сохранили форму. Он чудесный человек, Кэти: такой жизнерадостный, добрый и понимающий. По сравнению с Бартом…

– Ты все такого же мнения о Барте?

Она погрустнела, лицо ее омрачилось:

– Я думала, что он прекрасен. Но теперь я вижу, что он просто красив внешне, но в нем нет и половины того прекрасного, что есть в Джори. Когда мы были в Нью-Йорке, он так грубо и безобразно вел себя по отношению ко мне и Синди, что я увидела его совсем с другой стороны. Он был жесток, несправедлив! Прежде чем я поняла, что происходит, он напал на меня из-за моего костюма в ночном клубе. Но это был красивый и вполне приличный костюм. Может быть, вырез на груди был слишком глубок, но там все девушки одеты так. Когда я приехала из Нью-Йорка, я стала его бояться. Каждый день я боюсь его все больше; мне кажется, он слишком склонен преследовать всех по мелочам и видит во всех порок. Я думаю, он изнуряет себя своими подозрениями и не понимает, что божественное в человеке – от души. Вчера вечером он обвинил меня в том, что я пытаюсь возбудить его брата сексуально. Если бы он на самом деле любил меня, Кэти, он не стал бы так разговаривать со мной! Кэти, он никогда не любил меня и не сможет любить так, как я хочу. Я проснулась сегодня с ощущением пустоты в сердце, понимая, что чувство к Барту прошло. Он сам погубил наше чувство; он дал мне понять, что́ я должна олицетворять для него. У него в уме модель совершенной женщины, а я несовершенна. Он думает, что ваш единственный изъян – это ваша любовь к Крису… ах, если бы даже он нашел женщину, которая была бы само совершенство, то и тогда он начал бы выискивать в ней то, что достойно ненависти. Я уверена в этом. Поэтому я расстаюсь с Бартом.

Мне было неловко спросить, но совершенно необходимо было знать это:

– Но… вы с Бартом все еще любовники, несмотря на ваши разногласия?

Она решительно потрясла головой:

– Нет! Конечно нет! Он изменился так, что об этом не может быть и речи. Я уже не могу любить этого нового человека. Он выбрал для себя религию, Кэти, и, судя по тому, что он говорит, религия будет его спасением. Он каждый день твердит и мне, чтобы я ходила в церковь, больше молилась и держалась подальше от Джори. Если это будет продолжаться, я стану его ненавидеть, а мне бы этого не хотелось. Все начиналось так прекрасно… Я хотела бы сохранить в памяти это время нашей любви, как засушенный между страницами цветок.

Она встала и собиралась уйти, еще пытаясь улыбнуться. Слезы, которые она осушала скомканным платком, все струились по щекам.

– Если вы хотите, чтобы я ушла с работы, я сделаю это, и вы сможете нанять другую няню для Джори и его детей.

– Нет-нет, Тони, останься, – поспешно отвечала я, боясь, что она и вправду уйдет.

Именно теперь, когда я знала наверняка, что она не любит Барта, а Джори потерял надежду на возвращение Мелоди, она была нужна мне. Но Джори все еще думал, что эта девушка – любовница его брата…

Надо было рассказать Джори о перемене в их отношениях. Но когда Тони вышла, я все сидела и думала, размышляя о том, как это грустно, что, даже обретя любовь, Барт не сумел ее удержать. А может быть, он намеренно уничтожил ее в себе, опасаясь, что любовь поработит его; ведь он нередко обвинял меня в том, что я поработила Криса.

Тянулись бесконечные дни. Глаза Тони более не следили с тоской и любовью за Бартом, умоляя его вернуть любовь. Я восхищалась ее чувством достоинства, ее душевным равновесием, которое она сохраняла и тогда, когда Барт позволял себе оскорбительные выпады в обеденное время, собиравшее за столом всех. Он же использовал любовь к нему Тони против нее, уверяя, что она развратная, легкодоступная женщина, не имеющая моральных ценностей, а он был ею совращен.

День за днем наблюдая, как эти двое все более и более отдаляются, мы с изумлением внимали отвратительным словам, которые Барт с такой легкостью использовал для обвинения бывшей возлюбленной.

Тони теперь играла с Джори в настольные игры, которыми я пыталась развлечь его когда-то, и у нее лучше меня получалось то, к чему я так стремилась: глаза Джори засияли ярче и он вновь почувствовал себя мужчиной.