Борис Черных - Есаулов сад

ВЫСОКИЙ. Спрашивайте.

ИННОКЕНТИЙ. Как у вас настроение?

ВЫСОКИЙ. На высоте. Высота десять кэмэ, можно курить (протягивает пачку сигарет).

ИННОКЕНТИЙ. Импорт?

ВЫСОКИЙ. А вы привыкаете к махорке? Правильно делаете, Иннокентий Петрович.

ИННОКЕНТИЙ. Воцерквленный не должен курить вообще.

ВЫСОКИЙ. А любить женщин?

ИННОКЕНТИЙ. Женщина – не наркотик.

ВЫСОКИЙ (делаясь важным). Мы решили вас пригласить и официально предупредить. Ваше злобно негативное отношение к умершему вождю и к признанному всем миром нынешнему не доведет вас до добра. Создание организации с четко выраженным политическим подтекстом будет инкриминировано прежде всего вам. Учтите это.

ИННОКЕНТИЙ. Вампиловское книжное товарищество – свободное объединение молодежи, исследующей поэтическую и историческую истину. Мы были в кризисе, но вышли из него и будем жить дальше открыто как дети благословенной России. Учтите это, сасовцы.

ВЫСОКИЙ. Александр Вампилов – респектабельное прикрытие, хотя и он был антисоветчиком. Все его пьесы…

ИННОКЕНТИЙ (Невысокому). Сохраните магнитофонные ленты! Они будут для вас обвинительным заключением. И храните архив. Придет день, эти документы тоже обвинят вас, космополитов. Все, прощайте!

Иннокентий идет к двери, пытается открыть ее.

Высокий и Невысокий смеются.

ВЫСОКИЙ. Подпишите эту бумагу, и вы свободны.

Иннокентий стоит у запертой двери и смотрит спокойно в зал.

ВЫСОКИЙ. Отказываетесь подписать? Добро. Я пишу о том, что вы предупреждены и что вы отказались подписать предупреждение.

Он подписывает листок, протягивает сослуживцу, тот тоже подписывает.

Дверь автоматически открывается. Иннокентий уходит.

ВЫСОКИЙ. Плохо, да?

НЕВЫСОКИЙ. Сойдет. Мы не на выставке служебных собак. Русский парень, Витька. Будет стоять. Не вижу уязвимых мест.

ВЫСОКИЙ. А полячка?

НЕВЫСОКИЙ. Попробуй. Родители летом уедут на море, а чалдона с собой не возьмут. Хотя потеря Полячки его не сокрушит.

ВЫСОКИЙ. Но это сорвет его на поступок из ряда вон.

НЕВЫСОКИЙ. Попытайся. Выдай себя за друга Валенсы (смеется). Но до лета далеко, а сроки нам отпущены малые.

ВЫСОКИЙ. Он профилактирован!

НЕВЫСОКИЙ. Вой на Западе по Посконину – дело его рук, но нет доказательств.

ВЫСОКИЙ. Ну, ладно, сматываем удочки. Сенотрусов от нас не уйдет. Голова у тебя прошла? А ты мне не верил! На посошок и по коням?

Высокий достает коньяк, разливает. Они выпивают.

НЕВЫСОКИЙ. Ты можешь позвонить ко мне домой и придумать нечто грандиозное? В нашей грандиозной стране…

ВЫСОКИЙ. Вышел из доверия? И дались тебе девочки. Комплексуешь? Ну, хорошо, я зайду к твоей и скажу, что тебе поручили корейцев, пришлось с ними пить рисовую водку, ухаживать за шестидесятилетней Ким Ю, племянницей Ким Ир Сена.

Они встают. Невысокий подходит к окну, берется за решетку, трясет ее, поворачивается к залу.

НЕВЫСОКИЙ. Они презирают нас. В этом – все. Они брезгуют нами. Они презирают нас! Их русские догмы источают избранность.

Он поднимает трубку, звонит.

НЕВЫСОКИЙ (в трубку). Эй ты, я в Интуристе, номер 535… Молчишь?… А, отозвалась! Кто я?! А ты кто? Утонченная бледешечка, декадентка…

ВЫСОКИЙ отключает телефон и выталкивает из кабинета сослуживца: «Иди, иди в гостиницу». Выходит следом, но секунды спустя возвращается, подключает телефон, набирает номер, говорит приглушенно.

ВЫСОКИЙ. Квартира Перетолчиных? Мне Надю. Это вы, Надежда? Надюша, я не знаю, что произошло этой ночью между вами и товарищем N, я его сослуживец. Найдите в себе силы думать о нас лучше. Прошу вас. Мы не ангелы, но и не изверги. Сумерки пройдут, ночь уйдет, и снова наступит утро. Я неясно говорю? Я не могу яснее. С Новым годом, Надюша. Я тоскую по России. Бедная Россия…

Он кладет трубку и уходит.

Сцена. Молодежь с одухотворенными лицами. В лицах дальняя решимость на поступок. Но и отвлеченность – в некоторых лицах. Голос – свыше.

Гитарный всплеск. Песня.