Борис Левандовский - Сгоревший

– Я Эмма, – сказала женщина, не дав ей даже открыть рта. – Заходи в дом.

Исполненная противоречивых чувств, Жанна последовала за ней и оказалась в маленькой опрятной прихожей, откуда была видна часть комнаты, похоже, единственной в доме.

– Идем, – Эмма провела ее за собой в комнату, когда Жанна сняла плащ и разулась. – Тебя прислала подруга, так?

Жанна утвердительно кивнула головой и почти не удивилась, когда хозяйка добавила:

– Ты хочешь поговорить о человеке, который собирался стать твоим мужем, но погиб в аварии. Сгорел. Ты была тогда с ним, – Эмма не спрашивала, она об этом знала .

Сперва Жанна подумала, что до нее успела побывать Марта. Но в следующий момент поняла, что это слишком маловероятно: во-первых, она не стала бы скрывать от нее этот визит; во-вторых – у нее и в планах не было, потому-то Марта и отдала ей адрес, вырвав листок прямо из записной книжки. Да и к тому же, когда бы она успела это сделать? Они виделись только вчера, а Жанна отправилась на пригородный вокзал с самого утра.

И только тут до нее дошла одна вещь: Эмма с первых слов заговорила с ней по-русски. Эмма! – еще одна не менее странная вещь. Неужели она столкнулась с еврейкой в этой глубинке?

Эмма, которая оказалась совсем не похожей на колдунью из народной сказки (зато в ее внешности Жанна теперь определенно находила черты дочери Авраама), усадила ее на мягкую софу и спросила:

– Кофе или чай?

– Мне все равно, – отчасти Жанна была уверена, что ей все это снится.

– Тогда кофе, – Эмма взяла со столика круглый поднос и ушла с ним в кухню. После чего Жанна смогла перевести дух и осмотреться.

Снаружи этот дом выглядел как обычное сельское жилище, ничем примечательным не выделяясь среди других (разве что, несколько запущенным состоянием). Внутри же, подобно своей хозяйке, он слегка шокировал Жанну совершенно городской обстановкой. Казалось, выглянув в окно, увидишь не усыпанные палой листвой огороды, а вид одной из центральных улиц Львова. Видно, чтобы добиться такого (намеренного) эффекта, Эмма потратила целую уйму денег. Даже оконные рамы, выглядевшие обычными снаружи, оказались модными в городе пластиковыми окнами. В подборе мебели чувствовался вкус. По углам комнаты стояли большие горшки с фикусами.

В проеме между двумя изящными книжными шкафами ее внимание привлекла ниша, необычно выделявшаяся среди прочего. Она выглядела наподобие арки, узкой и высокой, что никак не указывало Жанне на ее назначение. Внутри, несмотря на яркий дневной свет в комнате, было очень темно, будто за аркой находился глубокий грот или внутренняя поверхность была оббита черным бархатом. Присмотревшись, Жанна поняла, что так и есть.

Длительное всматривание в арку вызвало у нее легкое покалывание по всему телу, которое только усилило сновиденческое ощущение происходящего. Не следовало сюда приходить, сказала себе Жанна. Но осталась на месте. Куда ей было теперь деваться?

Неожиданно что-то серое мелькнуло у нее под ногами, пронеслось через комнату и скрылось за дальним горшком с особенно пышным фикусом. Жанна успела заметить, что это мышь. Мгновенно подтянула ноги под себя и едва не заверещала. Глупо, конечно, не такая уж она и трусиха, но мышей не выносила.

Она просидела так минуты три-четыре, напряженно вслушиваясь, не заскребется ли мышь где-нибудь прямо под софой или за ближайшим горшком, чтобы выскочить снова и… взобраться на нее прямо по толстым стоденовским колготам…

Инцидент с мышью заставил сердце Жанны застучать в два раза быстрее, зато ощущение, что, переступив порог этого дома, она вошла в сон наяву, исчезло.

В тот момент, когда Жанна решилась вновь опустить ноги на пол, в комнату вошла Эмма, неся поднос с чашками и распространяя божественный аромат кофе. Жанна отметила, что хозяйка успела переодеться в темно-сиреневый байковый халат, и теперь окончательно уверилась, что видит настоящую горожанку, которую занесло в эту глушь неизвестно каким ветром.

Эмма подкатила маленький столик на колесиках ближе к софе, затем опустила на него поднос.

– Если не возражаешь, – и села рядом с Жанной.

Запах кофе казался ей просто волшебным, еще бы – после той дороги, которую она проделала.

– Я рада, что твоя подруга сумела обойтись без моей помощи. Надеюсь, эти серьги ей очень идут, – сказала Эмма.

Жанне потребовалось напрячься, чтобы понять, что конкретно она имеет в виду. Кожу на спине и затылке кольнули сотни крошечных иголочек.