Фредрик Бакман - Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения

А за стеной происходило вот что. Дверь была взломана, полицейские с охотником ворвались в квартиру, где проживала опасная для жизни бойцовая собака, и вскоре обнаружили полное отсутствие таковой. Вот тебе на. Овчарка залаяла. Она была удивлена не менее остальных.

Эльса посмотрела на ворса. Затем на Монстра.

— Откуда у тебя… ключ к той… квартире? — спросила она.

Монстр напряженно засопел.

— Ты дала письмо. От бабушки. Ключ. В конверте, — сказал он сдавленным голосом.

— Бабушка написала, чтобы ты позаботился о ворсе?

Монстр неохотно кивнул:

— Написала «защищай зáмок».

Все ясно. Они встретились взглядами и быстро отвели глаза. На лице у Монстра было написано, что он ждет не дождется, пока все наконец разойдутся по домам и будут пачкать пол у себя в прихожей. Эльса посмотрела на ворса.

— Почему он так воет по ночам? — спросила она.

Ворсу явно не нравилось, что о нем говорят в третьем лице. Он не очень в курсе грамматики, но такие вещи знает. Монстр уже устал от вопросов.

— Грустит, — тихо сказал он ворсу, потирая ладони, хотя весь гель давно уже впитался.

— О чем грустит?

Монстр таращился на свои ладони.

— О бабушке.

Эльса взглянула на ворса. Ворс ответил ей мрачным печальным взглядом. Потом Эльса поймет, что именно в этот момент она стала постепенно проникаться к нему глубокой симпатией. Она перевела взгляд на Монстра:

— Зачем бабушка написала тебе письмо?

Монстр снова как одержимый стал тереть руки.

— Старые друзья, — послышалось из черной норы между свисающей на пол-лица челкой и бородой.

— Что было в письме? — допытывалась Эльса, занося ногу, чтобы сойти с половика, но, заметив, что Монстр подает все признаки надвигающегося панического расстройства, шагнула обратно.

В «Википедии» про паническое расстройство написано много.

— Sorry, — пробормотала она.

Монстр благодарно кивнул.

— Там было «прости». И все, — сказал он, исчезая среди бороды и волос.

— С чего это бабушка у тебя просит прощения? — вырвалось у Эльсы.

Похоже, эта история прошла мимо нее, а она такой расклад очень не любит.

— Не твое дело, — тихо ответил Монстр.

— Это моя бабушка! — не отставала Эльса.

— Это мое «прости», — возразил Монстр.

Эльса сложила руки в замок.

— Шах, — признала она свое поражение.

Монстр не поднял глаз. Лишь повернулся и ушел в ванную. Снова полилась вода. И руки заново были намазаны гелем. Ворс держал в зубах Эльсин ранец. Его нос находится где-то внутри. Обнаружив тотальное отсутствие шоколада и его производных, он разочарованно заурчал.

Эльса, прищурившись, посмотрела на Монстра и сказала голосом следователя на допросе:

— Ты говорил на нашем тайном языке, когда я передавала тебе письмо! Ты сказал по-нашему «глупая девчонка»! Это бабушка тебя научила?

И тут Монстр впервые посмотрел прямо на нее. Глаза у него округлились от удивления. У Эльсы даже челюсть отвисла.

— Не она меня научила… А я ее, — тихо ответил Монстр на тайном языке.

У Эльсы перехватило дыхание.

— Ты… ты…

Ей не хватало воздуха. Голова у нее стала такая чумная, как когда она заснула в «КИА», а мама внезапно разбудила ее на заправке, и Джордж, захлебываясь от восторга, закричал: «Кому протеиновый батончик?!!»

В тот самый момент, когда за стеной полицейские уже заделали дверь в квартиру ворса и под громкие протесты Бритт-Мари удалились по направлению к выходу, Эльса смотрела Монстру прямо в глаза — такие темные, что белки в них были будто мел на школьной доске.

— Так ты и есть… волчонок-оборотень.

Она вдохнула поглубже и прошептала на тайном языке:

— Ты Волчье Сердце.

Монстр скорбно кивнул.

Бабушкины сказки из Миамаса были, как правило, весьма драматичными. Войны, ураганы, охота, интриги и тому подобное — бабушка любила бурную жизнь. Очень редко в сказках шла речь о простых повседневных событиях Просонья. Поэтому Эльсе было мало известно о том, какие отношения сложились у монстров и ворсов в мирной жизни, когда не надо командовать армией или сражаться с тенями.

На деле оказалось, что все непросто.

Началось с того, что ворс потерял терпение, когда Монстр решил вымыть под ним пол, причем ворс при этом не хотел сдвинуться с места, а Монстр не мог прикоснуться к ворсу под страхом смертной казни и случайно брызнул ему в глаз антибактериальным гелем. Эльсе пришлось вмешаться, чтобы дело не кончилось дракой, и, когда Монстр стал нервно настаивать на том, чтобы Эльса надела ворсу бахилы на каждую лапу, ворс дал понять, что всему есть предел. За окном постепенно смеркалось, полицейские уже давно разошлись, и Эльса выпроводила этих двоих на улицу, а сама отправилась вместе с ними, чтобы в тишине спокойно подумать о том, как быть дальше.