Канта Ибрагимов - Стигал

– Нормально, – и о своем наболевшем:

– У тебя есть связь? Ты можешь сделать два звонка в Москву – семье и в Майкоп, – я быстро продиктовал номера.

Казалось, что мир изменился, стал светлее, что все прошедшее как ужасный сон.

– Руслан! Руслан! – кричал я в восторге, – за нами сейчас приедут… Смотри за дорогой. – А я прилип к рации, ждал. В Москве узнали, что я живой, плакали. А вот в Майкопе трубку никто не поднял.

– Руслан, Руслан, едут?

– Нет! – кричал он в ответ.

Еще пару раз я спрашивал – он также отвечал и вдруг прибежал взволнованный:

– Едут. Но это, по-моему, федералы. БТРы.

– Ну да, – обрадовался я. – На чем же ныне можно ездить.

Мы выбежали на улицу. Оттуда не видно. Как бы наперегонки побежали к воротам. И оттуда пока их не видно – они скрылись в низине, но уже рев совсем рядом, и тут я услышал:

– А мы к маме и бабушке сможем заехать?

– Конечно, я думаю, сможем, – выдал я, но последние слова вылетели как бы по инерции. Потому что бронетехника как бы всплыла уже совсем рядом, просто несется, рычит, и на ней военные в масках и пара собак.

– Руслан, скрываемся! – инстинктивно выскочило из моих уст, я схватил его за руку, попытался в калитку втолкнуть, но он в этих делах более сообразителен:

– Уже поздно. Бесполезно, у них собаки.

– Во двор! – скомандовал я, задвинув засов, у меня еще теплилась надежда, что они проедут мимо, а может, это за нами, с добром. Однако от одного их вида коленки уже дрожали, а когда первая машина уперлась в ворота, я все понял, бросился навстречу:

– Не ломайте, я открою! Я начальник буровой.

Я отворил калитку, а мне, с машины, небрежным жестом приказали и ворота раскрыть. Две машины въехали во двор, две остались снаружи. Где-то около двадцати вооруженных до зубов военных уже соскочили с бортов, как бы заняли позиции, а ко мне подошел старший – командир, тоже в маске. Впервые я столкнулся с федералами и так испугался, что вначале даже не расслышал:

– Документы!

Я передал паспорт и удостоверение. Командир очень долго и внимательно изучал паспорт, потом раскрыл удостоверение:

– Что за шакал здесь? – я понял, что это о печати, на которой «ичкерийский волк», но ничего не ответил, лишь плечами пожал.

Командир разорвал мое удостоверение, небрежно бросил в грязь и повернулся к Руслану:

– Твои документы!

Руслан протянул свидетельство о рождении.

– Что это такое?.. Где документ, подтверждающий твою личность? – рявкнул командир. – Паспорт где?

– У него нет паспорта, – ответил я. – Только недавно шестнадцать исполнилось. А тут такое… Не до паспорта, да и негде взять.

– Я вас не спрашиваю. Молчать! – он лишь кивнул, и рядом стоящий здоровый гаркнул:

– А ну к стене. Мордой к стене… Руки вверх. Ноги, раздвинь ноги.

Грубо, но умело они нас обыскали. У меня лишь кошелек, блокнот, перочинный нож и поломанные очки. У Руслана, оказывается, небольшая финка и спички.

– Здесь кто еще есть?

– Нет, – мне позволили повернуться, а Руслан еще у стены.

Вновь командир лишь кивнул, и с десяток бойцов вместе с собаками забежали в контору. Пока шел досмотр помещения, командир, часто поплевывая, выкурил пару сигарет. Но вот залаяли собаки, стали выходить солдаты:

– Чисто! – доложили командиру, а я смотрю: один военный тащит нашу рацию – просто вырвал «с корнями».

– Это госимущество, – возмутился было я, но из-под маски командира так блеснули зрачки, словно ужалили: я сник, притих, я ждал приговора, и он последовал:

– Рация может быть использована боевиками… вот ваш паспорт, – он швырнул мне документы и приказал, – служите!.. А этого, – командир вновь лишь кивнул. Двое мощных бойцов, щелкнув наручниками, умело скрутили за спиной руки Руслана и заломили их вверх так, что его голова оказалась у самой земли.

– Пшел! – заорали они и пнули парня ногами.

– Вы что!? Вы что?! – как бы очнулся я. – Что вы делаете?

– Необходимо установить личность молодого человека.

– Это мой племянник! Оставьте его! – я бросился к военным, меня оттолкнули, и увидев, что Руслана, уже как мешок, закинули в БТР, я не на шутку разозлился. – Тогда и меня возьмите, – вцепился я в командира.

Удар был в затылок. Сознание я не потерял, но от страшной боли даже встать не мог. А когда встал, голова трещит, перед глазами круги, и я, словно сквозь туман, вижу, как, выбрасывая копоти дыма, стремительно удаляется колонна, увозя Руслана.

– Стойте, сволочи! – спотыкаясь, падая, бросился я вслед…