Валерий Волошин - После приказа

— Товарищи! — прогремел в динамиках голос партийного руководителя района. — Случилась беда. Сели и обвалы обрушились на ряд наших горных селений. Бедствуют люди. Я должен срочно уехать. Возможно, понадобится и ваша помощь, товарищи!

Секретарь райкома спешно уселся в машину. Только сизый дымок, пыхнувший из выхлопной трубы, еще некоторое время стлался по плацу вслед «Волге» легким шлейфом. Люди заволновались, тихий ропот пронесся по полковому строю. К микрофону подошел подполковник Спиваков.

— Внимание! Командирам подразделений развести личный состав… Быть в готовности… Майору Доридзе организовать отправку увольняемых в запас на поезд. Все.

Подполковник быстро сбежал по лесенке с трибуны и направился к штабу. За ним заспешили его заместители.

— Товарищ подполковник, — подбежал к Спивакову сержант Мусатов. — Разрешите обратиться?!

— Слушаю…

— Мы решили, товарищ подполковник… Обстановка сложная. Молодежь еще, как говорится, не обстреляна, дороги в горах — эх, да что говорить! Мало ли что… Как мы можем уехать?! Разрешите нам остаться, товарищ подполковник? — сбивчиво выпалил Мусатов.

— Но приказ о вашем увольнении уже подписан, предписания вам розданы, — засомневался Спиваков.

— Разве нельзя остаться после приказа?

— Вы все так решили? — спросил командир полка убывающих из полка солдат, которые подошли вслед за Мусатовым. В выжидательной позе остались стоять на месте лишь Мацай и еще двое.

— Так точно, товарищ подполковник! — хором ответили солдаты.

— А те, что позади вас топчутся? Не хотят, что ли?..

По тому, как повернули головы в его сторону солдаты, Мацай понял, что речь зашла о нем и о тех, кого он успел удержать, как он выразился, от патриотического порыва.

— Мы, как все, товарищ подполковник! — поспешил ответить Мацай. Незаметно сплюнув с досады, он вразвалочку направился к группе увольняемых.

— Ну что, комиссар, как поступим? — спросил Спиваков своего заместителя по политчасти майора Куцевалова.

— Думаю, есть резон уважить просьбу. Молодцы они, так поступают настоящие люди!

— Спасибо вам, товарищи! Спасибо! — крепко обнял Спиваков сержанта Мусатова. Потом он и другие офицеры поочередно пожали руки каждому солдату. — Начальник штаба, издать приказ, всех поставить на довольствие…

Вскоре колонна бронетранспортеров и грузовиков потянулась в горы. Выхлопные трубы выплевывали в черное от нависших туч небо коричневый дым, громадные задние колеса струями выбрасывали вверх гравий. Управляли машинами на коварной дороге опытные водители. Рядом с ними в напряженном ожидании своей очереди застыли молодые солдаты. Так и сидели в кабинах парами: Мусатов — Боков, Ольхин — Небейколода, Турчин — Магомедов, Коновал — Ртищев, Мацай — Антонов… За баранкой ЗИЛа, который чуть не занесло на узком повороте в пропасть, был рядовой Ртищев. Почему Коновал ему передал управление на сложном участке, он так толком и не объяснил. Ефрейтор оправдывался перед командирами: мол, надо же приучать молодых к трудностям, не все же время им нянькой быть. Когда груженый грузовик всем миром оттащили от опасной черты, облегченно вздохнули.

— Рекомендую свои эксперименты оставить для другого раза, действовать точно по приказу! — строго предупредил подполковник Спиваков и снова скомандовал:

— По маши-инам!

А в Москве мерно кружил первый снежок, устилая пушистым хлопком крыши домов и автомобилей, припаркованных к тротуарам. На проезжей части улиц он тут же таял, превращаясь в жижу. К концу дня люди валили валом, торопясь по своим квартирам. Они ныряли под землю, в метро; один за другим от центра во все концы столицы их уносили голубые поезда.

Работник одного из политуправлений кандидат психологических наук полковник Игнат Иванович Ильин с модным кейсом в руке переминался с ноги на ногу у входа на станцию «Арбатская». По тому, как он вглядывался в проходящий мимо него людской поток, бросал нетерпеливые взгляды на электронные часы, мигающие зеленым неоном, можно было судить, что он поджидает кого-то. «Не иначе, свидание тут назначил, — думала о моложавом полковнике контролерша за стеклянной перегородкой у пропускных автоматов, которые напоминали щелкающих зубами голодных зверей в зоопарке, заглатывающих вместо лакомств пятикопеечную медь. — Небось женатый… А симпатичный… Ну и что, полковники разве не люди?..»