Шервуд Андерсон - Уроженка Новой Англии

Незаметно прошел час. Наступило время обеда; невестка подошла к двери черного хода и принялась громко звать. Откуда-то донеслось ответное гиканье, и показались бегущие по полю дети. Они перелезли через изгородь и с криком промчались по огороду их дедушки. Элси встала. Она собиралась уже незаметно перелезть обратно через изгородь, как вдруг услышала среди маиса какой-то шорох. Появилась молодая Элизабет Линдер. Рядом шел пахарь, лишь несколько месяцев назад засевавший маисом поле, на котором Элси теперь стояла. Она видела, как молодые люди медленно шли вдоль рядов. Между Элизабет и работником с фермы установилось доброе согласие. Юноша то и дело протягивал руку между маисовыми стеблями, прикасался к руке девушки, и та смущенно смеялась; подбежав к изгороди, она быстро перелезла через нее. В руке Элизабет держала обмякший труп кролика, которого загрызли собаки.

Работник ушел, и когда Элизабет исчезла в доме, Элси перелезла через изгородь. Ее племянница стояла у самых дверей кухни, держа мертвого кролика за заднюю ногу. Другая задняя нога была оторвана собаками. При виде женщины из Новой Англии, смотревшей на нее, как ей казалось, суровым, неодобрительным взглядом, Элизабет смутилась и быстро вошла в дом. Она бросила кролика на стол в гостиной и затем выбежала из комнаты. Кровь зверька стекала на изящные цветы белой скатерти, связанной матерью Элси.

Воскресный обед, на котором за столом собрались все оставшиеся в живых Линдеры, протекал в тяжелом, гнетущем молчании. Когда он был окончен, Том с женой вымыли посуду и вышли посидеть со стариками на крыльцо. Вскоре оба они заснули. Элси вернулась на ступеньку у бокового фасада, но когда ее стало одолевать желание снова отправиться в маисовые поля, встала и вошла в дом.

Тридцатипятилетняя женщина бесшумно бродила по большому дому, как испуганный ребенок. Мертвый кролик, лежавший на столе в гостиной, остыл и окоченел. Его кровь засохла на белой скатерти. Элен поднялась по лестнице, но в свою комнату не вошла. Ею овладела жажда приключений. Во втором этаже было много комнат, и в некоторых из них окна остались незастекленными. Они были заколочены досками, и в щели между ними проникали узкие полоски света.

Элси на цыпочках поднялась по лестничному маршу, миновала комнату, служившую ей спальней, и, открывая одну за другой двери, прошлась по остальным комнатам. На полу толстым слоем лежала пыль. В тишине было слышно, как храпел брат, спавший в кресле на крыльце. Где-то, казалось очень далеко, раздавались пронзительные крики детей. Крики становились глуше. Они теперь напоминали крики неродившихся малюток, взывавших к ней накануне ночью.

В мозгу Элси возникла напряженная, молчаливая фигура матери, сидевшей на крыльце около сына в ожидании, когда угасающий день сменится ночью. Какой-то комок подступил к горлу Элси. Она чего-то хотела, но сама не знала чего. Ее настроение вызывало в ней самой страх. В задней части дома одна из досок, закрывавших незастекленное окно, была сломана, и какая-то птица, залетев внутрь, оказалась пленницей.

Присутствие женщины напугало птицу. Она беспорядочно кружила по комнате. Взмахи ее крыльев поднимали пыль, танцевавшую в воздухе. Элси стояла неподвижно, также испуганная, но не присутствием птицы, а присутствием жизни. Подобно птице, она была пленницей. Эта мысль захватила Элси. Она хотела выйти на волю, туда, где ее племянница Элизабет и молодой пахарь гуляли среди маиса, но была, как птица в этой комнате, пленницей. Элси беспокойно переходила с места на место. Птица летала взад и вперед по комнате, затем села на подоконник около того места, где была оторвана доска. Элси пристально смотрела в испуганные глаза птицы, которая, в свою очередь, смотрела ей в глаза. И вдруг птица улетела, выпорхнув в окно, и тогда Элси повернулась, сбежала, взволнованная, по лестнице и выскочила во двор. Она перелезла через проволочную изгородь и, сутулясь, побежала по одному из туннелей.

Одержимая лишь одним желанием, Элси бежала в простор маисовых полей. Она хотела покончить со своей прежней жизнью и узнать какую-то новую, более сладостную, прятавшуюся от нее, как ей казалось, где-то в полях. Пробежав большое расстояние, она очутилась у проволочной изгороди и с трудом перебралась через нее. Волосы Элси распустились и рассыпались по плечам. Ее щеки покрылись румянцем, и сейчас она напоминала молодую девушку. Перелезая через изгородь, она сильно порвала спереди платье. На мгновение ее маленькие груди обнажились, но она сейчас же схватилась рукой за края прорехи, судорожно придерживая их. Вдали она слышала голоса мальчиков и лай собак. Уже несколько дней собиралась гроза, и теперь черные тучи стали заволакивать небо. Элси бежала в волнении все дальше, останавливаясь, чтобы прислушаться, а затем снова пускаясь бежать. Сухие листья задевали ее плечи, и тонкие струйки желтой пыльцы падали с маисовых метелок ей на волосы. Непрерывный хруст сопровождал каждый ее шаг. Пыльца образовала золотой венец вокруг ее головы. В небе раздавался глухой рокот, напоминавший рычание огромных псов.