Сью Таунсенд - Адриан Моул и оружие массового поражения

В десять часов вечера мистер Блэр выступил с обращением к нации. Судя по его тону, он прекрасно понимал значимость исторического момента. Премьер-министр призвал британский народ «быть единым в мыслях и молитвах, обращенных к нашим вооруженным силам». Адресуясь к иракцам, он заявил: «Наш враг – не вы, а ваши жестокие правители».

Его искренность пробрала меня до самых печенок. Страна должна сплотиться и поддержать нашего лидера в этот час испытаний.

Спросил мистера Карлтон-Хейеса, можно ли мне уйти пораньше, чтобы встретить крысолова.

– У вас дом прямо как в романах Диккенса, это чудесно, друг мой.

Ничего подобного, возразил я, мое жилище выдвинули на премию «Лучшее использование бывших производственных помещений», а потому меньше всего я ожидал, что оно кишит крысами.

Мистер Карлтон-Хейес вздернул бровь:

– А по адресу разве нельзя было догадаться?

Решив быть как можно любезнее с крысоловом, я назвал его истребителем грызунов, но он ответил с неожиданно великосветским выговором:

– Я не склонен к словесным изыскам и зову себя просто крысоловом.

Предложил ему кофе, он поинтересовался сортом. Гватемальский «Фэр трейд» средней прожарки, сообщил я, в ответ он едва заметно улыбнулся, то ли благосклонно, то ли – что более вероятно – насмехаясь над тупицей, который выбрал такую дрянь.

Крысолов обнаружил крысиные экскременты под кухонными шкафами и за панелью в ванной, весь футон был помечен крысиной мочой. Я потребовал уничтожить всех этих животных и удалить их следы. Крысолов сказал, что расставит ловушки и вернется через десять дней.

Пока он расставлял крысоловки, наш разговор каким-то образом перекинулся на женщин, и я рассказал ему о своих катастрофических отношениях с Маргариткой. Крысолов посочувствовал и поведал, что некогда был одним из самых преуспевающих бухгалтеров в Восточном Мидлендсе, пока клиентка по имени Соня не попортила ему нервы вкупе с репутацией и не вынудила заняться отловом крыс.

Позвонил Георгине. Она ответила после первого же гудка.

– Ты переменил свое мнение о войне? – спросила она, даже не поздоровавшись.

Ответил, что нет и по-прежнему поддерживаю мистера Блэра.

– А ты видел фотографию восьмилетнего Али? – взвилась она. – Которому оторвало руки и ноги твоей долбаной бомбой?

– Да, но…

– Не звони, не пиши, не шли факсов, не заходи и не пытайся связаться со мной! – заорала Георгина. – Я просила тебя сделать выбор между мной и Тони Блэром, и ты выбрал его. Прощай.

Отцу сделали операцию. Лежит в палате и жалуется, что медсестры отказываются втолкнуть его кровать в лифт, спуститься на шесть этажей и выволочь кровать на улицу, чтобы он мог выкурить сигаретку.

Принес ему гроздь винограда. А надо было упаковку никотинового пластыря. Исправлю упущение завтра.

Написал Джеффу Хуну

Мистеру Хуну,

члену парламента

Министерство обороны

Военное управление

Уайтхолл

Лондон

Апартаменты 4

Старый аккумуляторный завод

Крысиная верфь

Гранд-Юнион-канал

Лестер

24 марта 2003 г.

Уважаемый мистер Хун.

Прошу прощения, что пишу Вам в столь напряженное время. Я отец рядового Гленна Ботта-Моула из полка «Лестершир Фокс», который в настоящее время расквартирован в Кувейте.

Гленн очень незрелый семнадцатилетний юноша, а его неуклюжесть давно стала семейной легендой. 18 апреля сего года он отмечает свой восемнадцатый день рождения, и потому его могут отправить в зону боевых действий в Ирак.

Я опасаюсь, что Гленн может представлять опасность для себя и других солдат в критической ситуации, и, со всем уважением, я прошу Вас поставить в известность его старших офицеров о неприспособленности мальчика к выполнению солдатских обязанностей на поле боя.

Хочу добавить, что я полностью поддерживаю позицию правительства в отношении варварских режимов.

Мистер Хун, в настоящее время Вы пользуетесь широкой непопулярностью, но я уверен, симпатии общественности вернутся к Вам, когда миллионы иракцев выйдут на улицы, чтобы приветствовать коалиционные силы, освободившие их страну.

Искренне Ваш

Майкл Крокус прислал из своей лавки мальчика-стажера с запиской.

Адриан,

Ты сильно расстроил нас с Неттой. Твое пренебрежение Маргариткой и очевидное безразличие к ней равносильно жестокости.