Грим - Приключения в приличном обществе

- Позвольте вам, господа, представить...

- Представьте себе, это тот самый маркиз, - перебил его вступление громкий шепот с места. - Известный во Франции либертин.

Этот и другие шепоты, а так же полноценные возгласы с мест оказались для меня совершенным сюрпризом. Такая популярность, не скрою, льстила. Я и сам к тому времени почти уверовал в то, что я не купец Мамонов и не Кто-то Еще (Ева и др. и пр.), а действительно, некий маркиз - Карабас, например, или Астольф де Кюстин, и вполне заслуживаю поклонения.

- Минуточку внимания! Гениальные господа! - тряся колокольчик, пытался Маргулис подавить незапланированные выступления. - Упыри! Кукушкины дети! Придурки прискорбные! - взревел он, едва не упав, так как кто-то выдернул шутки ради из-под него стул.

Но относительную тишину он все-таки утвердил. Лишь Птицын, углубленный в какую-то книгу, с хрустом вырывал нужные ему листы и прятал в рукав. Мне было известно, что он коллекционировал две первые страницы из всех прочитанных им книг, за что ему неоднократно перепадало от библиотекаря.

- Итак, человек, что сейчас перед вами...

- Да знаем мы!

- Вы к нам на зиму или еще на как? - послышались вопросы, адресованные непосредственно мне.

- Вы на чем чокнулись?

- Я, Людовик Приветливый, приветствую вас!

- Господа! Гос-по-да! - призывал к порядку Маргулис.

- Я по твоему уму понял, что ты - де Сад, - сказал фараон Фролов.

Как? Де Сад? Они приняли меня за совершенно другого маркиза! Не за того, за которого я сам себя принимал. Тысяча чертей! Diable! Мне только этого не хватало. К де Саду ни малейшей симпатии, ни самоидентификации с ним я не испытывал.

Я быстро припомнил, чем известен истории этот мерзкий маркиз. Основатель ордена садистов, получивший пожизненное? Кажется, сгнивший - в Бастилии? в сумасшедшем доме? гильотинированный за садизм? Вот, значит, пришествием какого мессии были полны умы!

Хотя: кем уж только мне не пришлось побывать. Я и сам уже почти позабыл свой подлинный внутренний облик. Де Сад? Досадно. Ну, что ж. Почему бы и не этот маргинальный маркиз, черт побери? Раз уж они сами приняли меня за него и едва ль не обожили. Я на всякий случай выпятил грудь, чтобы придать величие своему облику.

- Правда ли, что в Европе уже создан садизм? Мы, де-садовцы, искренне рады за них.

- Вы к нам по объявлению или по велению сердца пожаловали?

- Я, Людовик Приветливый...

- Вам, конечно, после Бастилии здесь рай?

- Мне имена ваши нравятся, а наипаче - Альфонс. Можно я дам его некоторым своим друзьям?

- Вы из скрытности или из скромности так долго пребывали инкогнито среди нас?

- Позвольте, это ваша вша.

- Никак нет-с. Ваша-с.

- Тише, господа! Давайте по очереди! - перекрыл всех голос Маргулиса, но вопросы тут же отпали, едва установилась тишина. - Что ж, раз в представлении маркиза надобности нет, то давайте представимся мы маркизу. Расскажите кто-нибудь о себе. Кто? Вы?

- Я - царь.

- Так...

- Я - раб.

- Это, конечно, легенды, - пояснил Маргулис.

- Я - бог.

- ... для конспирации, - продолжал он и ткнул пальцем в ближайшего.

- Я - червь! - бодро вскочил тот и откашлялся. - Я червь. В жопе живу. Жопа принадлежит кастелянше Наташке. Когда она ее чешет...

- Ах, заткнитесь немедленно! - выкрикнул Вертер и покраснел.

- А что? Вполне приличная личина- червь.

- Да, господа, вы с этими словами поосторжней. Давайте-ка слово жопа больше не употреблять, - сказал Маргулис, вживаясь в роль цензора. - Ну-ка, давайте вы, раз уж вы все равно слово взяли.

- Я - Германия. Столица меня - Берлин, - слабым голосом и с запинками сказал Вертер. - Дер Вурм... Унд Фройлен... Ферлёймдунг... И соседняя со мной Азия.

- А я бы эту Германию... - сказал кто-то. - Попадись мне хоть пядь.

- Нет, женщина она, конечно, красивая, но сами поймите, что в жопе за жизнь.

- Я прошу вас это слово больше не упоминать! Я вас этого слова лишаю!

- Да, не любите вы Германию.

- Германию не любят все.

- Не знаю, не знаю. Я в ее жопу не вхож.

- Я - бог. Вот я, на облаке. Облако подо мной упругое, гладкое, словно по чьей-то жопе хожу.

- Я вас просил... Я категорически... Это слово... - занервничал Маргулис.

- Не исключено, что эта жопа тоже Наташкина!

- Я вас лишаю...

- Сверху Наташка тоже красивая. Она мне оттуда и как женщина, и как жопа нравится!

- Нет, очень уж расперло пропорции.

- Нормальная. Склонная к полноте, а не половинчатости.

- Не жирно ль вам будет?

- Зато сытно.

- Нет, больно уж... Здесь нужен не Вертер, но вепрь. Кстати, как вам этот герой Германии, паразитирующий на наших интересах?