Сьюзан Петик - Собакам вход разрешен

– Чего именно? – сказала она. – У тебя классная подружка, спортивная тачка и денег сколько угодно. Назови мне хоть что-нибудь, чего ты лишился, чтобы стать тем, кто ты есть. Хоть что-нибудь.

Тодд сглотнул и пристально посмотрел на Эмму.

– Тебя, – сказал он. – Я лишился тебя, и мне очень жаль.

На мгновение Эмма представила Тодда – осиротевшего мальчишку, на плечи которого легла забота о всей семье, – и ее сердце сжалось.

«Возможно, у него не было выбора, – подумала она. – И быть может, он действительно сожалеет, что поступил с ней так».

Но потом она вспомнила, как изо дня в день ждала на почте, в надежде получить весточку от мальчишки, который поклялся, что любит ее, и обещал писать. Это был не просто летний роман. Любовь Тодда Эмма восприняла как доказательство того, что она особая, не какая-нибудь дочь наркоманки или бабушкин крест, что о ней можно думать, даже когда она за много миль.

«Было бы гораздо проще, скажи он, что ему плевать», – подумала Эмма.

А не написать означало, что для нее было жаль потратиться на почтовую марку.

– Допустим, – сказала она. – Но ты не сможешь меня вернуть просто потому, что тебе так удобно.

Тодд нашел Гвен перед рестораном в компании людей, слушавших господина, которого он неоднократно видел раньше. Мужчина был высокий, угловатый, с седой шевелюрой и клювообразным носом, держался гоголем и в гостинице был таким же вездесущим, как Ван Вандевандеры.

Когда Тодд подошел, Гвен поцеловала его в щеку, а господин прервал свою тираду, чтобы она могла представить Тодда всей компании. Тодд любезно улыбнулся и взял у проходящего официанта бокал шампанского. Он задержался и предвидел более прохладную встречу.

– Доктор Ричардс излагал нам свою теорию, – сказала Гвен, делая знак в сторону седовласого мужчины.

Тодд сделал глоток.

– И о чем она?

– О природе аномальных явлений в этой гостинице, – ответил Ричардс.

– Он работает над ней целую вечность, – с благоговейным видом сказала Гвен. – Это так интересно.

Тодд бывал в гостинице неоднократно и никогда не сталкивался со сверхъестественным, а потому считал смехотворной идею о том, что здесь водятся привидения. Он невольно закатил глаза.

– Вижу, Гвен, ваш спутник настроен скептически. – сказал Ричардс.

– Разве плохо быть скептиком? – спросил Тодд.

– Отнюдь, – господин самодовольно улыбнулся. – Однако между скептицизмом и упорным отрицанием фактов существует разница.

– Доктор Ричардс – специалист по паранормальным явлениям, – сказала Гвен. – Он ученый.

«Да ну этого Ричардса, пусть развлекается», – думал Тодд, но смолчать не смог.

Не только потому, что не верил ни в какое научное обоснование «теорий» этого господина, но потому, что сама «фишка» с привидениями была губительна для бизнеса Эммы, а, возможно, и для ее будущего. Пока люди думают, что гостиница «обитаема», это место никогда не станет таким популярным, как ей хотелось бы.

– Ладно, – сказал Тодд. – убедите меня. Расскажите, что у вас за теория.

– Охотно, – Ричардс оглядел компанию, – если остальные готовы потерпеть.

Когда возражений не последовало, Тодд мрачно усмехнулся.

– Я весь во внимании.

Доктор Ричардс надулся от важности. Он явно был в своей стихии.

– Здание построили два компаньона, которые изначально планировали открыть постоялый двор для старателей, возвращавшихся этой дорогой с приисков. Не роскошные апартаменты для золотопромышленников, а приличное заведение для порядочных людей.

Один компаньон был доволен, как идут дела, а другой горел желанием разбогатеть и стал грабить постояльцев, пока те спали, подменяя золото в их сумках на никчемный пирит. Проведав это, честный компаньон потребовал объяснений у напарника, началась драка, в которой первый сильно пострадал.

В то время постояльцев было так много, что к первоначальному зданию решили сделать пристройку. Алчный компаньон оттащил своего полуживого товарища в недостроенную часть гостиницы и, бросив там на произвол судьбы, заделал наглухо каменной кладкой.

Гвен передернула плечами.

– Какой кошмар!

– Это называется замуровать, то есть заживо похоронить жертву. Подобное наказание бытовало у разных народов на протяжении веков и сегодня встречается у примитивных племен. Насколько я понимаю, это объясняет многие случаи встречи с призраками, поскольку жертвы даже после смерти остаются прикованными к тем местам, где были погребены при жизни.