Максим Солохин - Сказка для старших

— Жалкие рабы, дети рабов и родители рабов! Вы — не люди, а муравьи, в вас нет человеческого достоинства.

Прошло несколько лет, и народ вновь явился ко Дворцу. На сей раз пришли без униженных прошений и прямо потребовали у Короля — свободы!

И Король, как обещал, отрекся от своего королевства. Он прошел сквозь собравшуюся на площади толпу и удалился. Что удивительно — вслед ему раздались насмешки и укоризны!..

И действительно, жить стало труднее. Все чувствовали себя как дети, вышедшие из-под отчего крова. Приходилось совмещать несовместимое. Но это была — свобода!.. А свобода и взрослая жизнь по-своему привлекательны, хотя и не столь сладки, как это кажется в детстве. Свобода оказалась сопряжена со страданиями. Но игра, наверное, стоила свеч! Первое время.

Но прошли годы, и гордые свободолюбивые соседи завоевали бывшее Королевство!

— Вы рабы, дети рабов и родители рабов, — сказали они. — Служить и угождать, молить и ждать решения — это ваш удел. Будете служить нам и ждать нашей милости.

И тогда-то, вместо желанной свободы обретя новое рабство, куда более тяжкое и обидное, народ опомнился и захотел вернуть прежние порядки. Удивительно, но многие винили Короля в своем несчастии.

— Для чего он послушался нас? Он — Король, и имел право поступить по-своему. Значит, его гордость для него выше народного блага…

Мудрого Старейшину, совсем уже дряхлого столетнего старца, послали разыскать ушедшего Короля.

— Ваше величество, — сказал Старейшина, — можем ли мы исправить ошибку?

— Можем, — сказал Король.

Старейшина вздохнул с облегчением.

— Я так боялся, что Вы скажете "нет".

— Можем, — повторил Король, — потому что это — ваша ошибка. А вот если бы я дал вам Конституцию — это была бы моя ошибка. И этого нельзя было бы исправить.

На этом Митька сон оборвался. В полусне, еще не опомнившись, Митька лежал и гадал над притчей: что бы это все значило?

На следующий день Митька, конечно, опять помчался к Волшебнику.

— Скажите, Вы правда приходили ко мне во сне или это просто сон?

— Правда. Я назвал тебя своим учеником. Но чтобы ты действительно стал моим учеником, необходимо согласие родителей. Необходимо.

— А надо им вообще говорить? — нахмурился Митька.

— Конечно. Это же не детское волшебство. Это — серьезное дело. Ты же не детскому волшебству хочешь обучаться, так ведь?

Митька усмехнулся. Но с сомнением покачал головой.

— А если они не согласятся?

— Тогда придется ждать, пока ты не станешь взрослым. Но, конечно, встречаться во сне никто нам не может запретить. Родители властны над твоим телом, потому что родили его. А сон есть сон, там свои законы. Правда, то, что усвоено во сне, очень трудно применить наяву. Во сне легко совершать чудеса. Слишком легко. Сон не годится для тренировки.

Митьке ужасно не хотелось ставить Папу в известность о своем новом знакомстве. Едва ли ему это понравится. Даже точно — совсем-совсем не понравится.

— А почему конституцию дать нельзя, а уйти с престола — можно? — спросил Митька.

— Это понятно, — заметил Волшебник. — Король вправе уйти и прийти. Если он не вправе уйти — то какой же он король? Он тогда — раб народа. Крепостной.

— А конституцию не может дать?

— Может, — сказал Волшебник. — Но не хочет. Народ будет несчастлив.

— А почему? — сказал Митька. — Разве нельзя сделать, чтобы народ был счастлив и так, с Конституцией? Может он так сделать?

— Почему нельзя? Можно. Но он этого не хочет.

— Почему?

— Потому, что это — необратимо. Это камень, который нельзя поднять.

— А чего же нельзя-то? Взять — и отменить.

— А кому это надо? — сказал Волшебник. — Если все счастливы.

— Я все равно не понял. А почему он не имеет права ошибаться?

— По идее феерии, этот Король всемогущ.

— Ну, и что?

— А всемогущий не может ошибиться. Ошибка ведь — от немощи. Чего-то не учел, что-то не вышло… Если ошибся — значит, не всемогущий.

— Не может ошибиться? Какой же он всемогущий, если — не может?

— Может — но не хочет. Никогда не ошибается, потому что не хочет ошибаться. И в этом смысле — не может ошибиться. Хотя, в принципе, может, но это — камень, который нельзя поднять.

— Давайте еще полетаем, — предложил Митька. Насчет Короля все равно оставалась неясность, но сейчас было не до тонкостей. Если эта встреча — последняя, то хоть налетаться всласть, смутно подумал он.

На сей раз он в присутствии Волшебника вел ковер уверенно и не сбивая дыхания. Учителю оставалось только одобрительно кивать головой.