Хачик Даштенц - Зов пахарей

Милиционер поспешил в Воскетас. По дороге ему встретился человек в запачканной мукой одежде. Это бьл Каро. Милиционер спросил его:

– На мельнице большая очередь?

– Порядочная, – ответил Каро.

– Борода там был?

– Да, своей очереди дожидался, – сказал Борода Каро и, придя домой, избил жену, зачем-де она говорит всякому, кто ни спросит, где ее муж.

И хотя Каро был членом сельсовета, он уже догадывался, что ему не доверяют, и раздобыл на всякий случай оружие. Вот и сейчас он спал, положив возле себя винтовку. Днем он прятал ее в амбаре или в тоныре. Этот старый фидаи был до крайности мнителен и предусмотрителен. Не доверял никому, даже жене. От сегда спал один на кровле и при оружии. Под голову частенько клал булыжник, чтобы не забыться глубоким соном.

Кроме оружия Каро купил себе хорошего скакуна и назвал его Сосе. Он приучил коня днем пастись на лугу, а ночью стоять наготове за домом. Конь был обучен по знаку Каро мчаться галопом в любом направлении.

Что нужно пахарю – родимая земля и маленький мирный уголок на этой земле. Этот мирный клочок земли был тут. И Каро построил добротный дом в горном селении. Перед домом возвышалась гора Артени, а над горой каждую ночь всходила луна.

Прекрасный косарь был Каро, на поле он выходил всегда до рассвета. Чуть ниже среднего роста, рыжеватый, широкоплечий, с густыми, лихо закрученными усами. Подвижный и в то же время степенный, Каро производил впечатление человека внушительного. Куска хлеба спокойно не съел в жизни этот человек, все на ходу.

Всего только несколько лет как он перевел дух и почувствовал себя мирным тружеником в этом горном селении. Но не суждена ему была, видно, спокойная жизнь на этом свете. В селе стали поговаривать, что у «члена сельсовета Бороды Каро частнособственнические наклонности».

Мирный пахарь и гордый фидаи уживались в этом сасунце. То один брал верх, то другой.

Из местных газет и от разных прохожих Каро узнал, что за Араратом поднялось новое курдское движение, а во главе его встал армянин-фидаи но имени Шейх Зилан. Поговаривали, что у фидаи этого есть еще и другое имя – Бриндар. Еще рассказывали, что во время большого вооруженного восстания погибли два старых гайдука – курд Хасано и айсор Абдело. Если все это правда, почему бы не пойти и не присоединиться к ребятам? Пусть даже ценой собственной жизни. Ведь призвание гайдука – драться и умереть за свободу.

Как-то он пришел и хотел было наточить к завтрашнему дню косу, но, усталый, забылся сном.

Ночь только вошла в свои владения.

Чей-то незнакомый голос коснулся слуха Каро. Проснулся, огляделся – никого не было. Гора Артени стояла на своем месте, а в овражке с шумом бежал горный ручей. За домом стояла стремянка, Каро посмотрел – конъ стоял возле стремянки, ничего подозрительного, ни души. Каро выкурил папиросу и стал точить косу.

Чуть погодя послышались глухие шаги. Ему показалось – внизу стукнула дверь.

– Кто там? – крикнул Каро сверху.

Он сидел на кровле на пестром лоскутном одеяле с косой в руках. Снова огляделся. Луна несла свой пост. Пребывала в покое гора Артени. Дома стояли на своих местах, все было как всегда. Вон дом его брата Огана, а вон крыша Мосе Имо. От стога Тер-Каджа Адама упала тень на сарай Каро.

И снова кто-то толкнулся в дверь.

– Кто там? – повторил Каро, свешиваясь с кровли.

Перед домом стояла женщина.

– Ишхандзорская, ты это?

– Я, Каро. Вышла по нужде, а дверь за мной захлопнулась.

– Толкни сильнее.

– Толкаю, не открывается. Щеколда спустилась.

Борода Каро, свесившись с кровли, смотрел на жену. Что осталось от той огонь-девушки? Неужто это та горская девушка, которую умчал он на коне с летнего кочевья на Кепин-горе?

Собственная дверь захлопнулась перед ними. Кто мог закрыть ее в эту ясную лунную ночь, среди этого чарующего покоя?

И тяжкая печаль опустилась на душу, потому что показалось им, что дверь эта затворилась перед ними навсегда.

Борода Каро оделся, спустился с кровли, отпер жене дверь и ушел в поле. До позднего вечера косил Борода. До самой ночи. Усталый вернулся с поля, повесил на место косу и вошел в дом. Скинул рубаху, жарко было. Жена пошла принести поесть, но тут же вернулась с пустыми руками.

В овражке показались какие-то незнакомые люди. Семь человек шли прямо к его дому.

– За тобой пришли, – встревоженно сказала Марта.

Борода выглянул в узенькое оконце и метнулся к тоныpy. Хотел что-то оттуда взять, но раздумал, только уздечку в сенях взял и быстро вышел из дому.