Лебедев Andrew - Трамвай желанiй

А может, это он немного не в себе от всех этих мыслей. Впрочем, кто бы на его месте остался нормальным. Он размышлял над этим, время от времени прижимая ко лбу холодный стакан. С водой. Решил оставаться трезвым, хотя решение далось непросто.

Вспоминал последний разговор с Аней. Почему-то сейчас казалось, что он никогда уже не вернется к ней. А после того разговора и вовсе казалось, что уйдет. В ночь, навсегда. Анька сказала, что он, видимо, свихнулся, как и его мать, что это вообще наследственное. Говорила не просто так: Юрка оставался в клинике, а он, отец, так и не собрался навестить его, не говоря уже о том, чтобы найти такие необходимые сейчас деньги.

Другой бы мужчина на его месте отвесил бы ей пощечину, едва речь коснулась его матери. Но не он, тряпка! Есть ли что-то благородное в том, чтобы промолчать и не опускаться до этих бытовых разборок. Но почему же тогда он думает об этом, проклинает свою слабость. Потому что он и есть один из этих! Плебеев. Иначе бы не женился на плебейке! И не от большой мудрости его молчание, а от элементарной трусости. Тряпка!

Теперь к его "преступлениям" присоединилась и болезнь матери! Интересно, это и правда передается по наследству?! А если и Юрка?! Думал Антон об этом без внутреннего трепета, который должен был бы по идее испытывать. И вообще, с момента приезда в столицу все питерские проблемы стали казаться не столь уж и существенными.

Благодаря все тому же старому другу – Интернету, Антон более-менее ориентировался в столице, в хитросплетениях веток московского метрополитена, в названиях старых и новых. Многое вылетело из головы за время поездки, времени на подготовку было мало, пришлось все-таки запастись атласами и несколькими пособиями для таких вот небогатых туристов. Номер в гостинице был тоже забронирован по Интернету, заранее. Добровольских чувствовал подъем сил. Пока что все удавалось. Если бы еще не этот проклятый зонтик!

Прямо с вокзала, борясь с зонтом, он отправился к Министерству финансов, где, согласно логике, должен был сейчас находиться Игорь Сохальский. Будем брать быка за рога.

Однако первый штурм министерства закончился неудачей. Магические слова "однокурсник" и "старый друг из Питера" здесь не действовали. Антон не сдавался, попросил разрешения у вахтера написать Сохальскому записку. Разрешение было милостиво ему даровано, но сколько шансов было, что она ляжет на стол Игорю, а не отправится в корзину или шредер. Один из тысячи. Из миллиона!

Он подумал, что маячить возле дверей министерства не стоит – там наверняка наружное наблюдение. Засекут подозрительного гражданина и оттащат для выяснения личности в отделение. Антон впервые соприкоснулся с московской милицией в метро, когда пытался разобраться в путаных переходах. Пришлось предъявить билет и паспорт. Но сейчас дело могло обернуться куда серьезнее. Решил поехать в гостиницу и немного подремать. Вернуться сюда позже, когда в министерстве кончается рабочий день. Может, повезет, и ему удастся перехватить Игоря у входа!

Впрочем, чтобы убедиться в наивности этого плана, не пришлось ждать вечера.

Добровольских не успел отойти далеко от дверей минфина, когда следом появились четыре секьюрити – без черных очков и шляп, зато с зонтами, и осмотрели улицу на предмет подозрительных личностей. Антон, который застыл на расстоянии десяти шагов, сразу попал на заметку. Наверное, взгляд выдал! Как не старался Антон придать себе вид поцивильнее, а своим безумно горящим взором сильно напоминал либо психованного наследника дела народовольцев, либо репортера средней руки – журналиста-неудачника, из тех, что и в наше время не ради корысти, а какой-то неутоленной детской жажды справедливости пытаются разоблачать всех и вся. Так или иначе, а один из охранников направился к нему, заслоняя квадратными плечами горизонт и Игоря Сохальского, который уже вышел из здания вслед за охранниками.

К лестнице подкатила машина. Не "Мерседес" или "бумер". Что-то совсем элитарное и наверняка бронированное. Один из секьюрити распахнул дверцу, второй держал зонт над головой Сохальского.

Антон попытался обойти, как в футболе, охранника и перехватить не мяч, но господина министра на этом коротком отрезке между дверями министерства и машиной.

– Игорь! Игорь!

Сохальский, не оборачиваясь на крик, нырнул в салон. Дверца за ним моментально захлопнулась.

– Игорь!

Сильная рука охранника остановила Антона, а в следующее мгновение профессиональный и незаметный со стороны удар в солнечное сплетение отправил Добровольских в состояние, близкое к нокауту.